кочевых партизан они не умели, да и не были готовы. В общем – каша там в пограничье завязалась не сильно лучше, чем в самой Персии.
Через месяц же после начала встречного террора стало понятно: Персия устояла. Правда, династия в ней сменилась. Каджары к тому моменту уже кончились. Просто кончились. Физически. Сгорели в горниле революции. За ними специально охотились, а ЧВК, бегая как угорелые и затыкая дыры, просто не всегда могли их прикрыть.
Каджары кончились. А вот Великий князь Сергей Михайлович остался. Тот самый, что был женат на Софье Максимовне, известной в девичестве как Нур аль-Сальтани – дочери Мозафереддин-шаха. У них к тому времени уже был несовершеннолетний сын и две дочери. Вот их сын и стал новым шахом при регентстве Сергея Михайловича. Причём он, его отец и мать были православными и веры своей не меняли. Учитывая то, КАК русские ЧВК расправились с революционерами, недовольных этим фактом особенно не наблюдалось. Да, все понимали, что резали за дело. Но резали, да так быстро и безжалостно, что волосы дыбом вставали. В глазах местного населения бойцы ЧВК выступили какой-то совершенно непреодолимой силой. А русский медведь, к их удивлению, показал зубы, превратившись из мягкого плюшевого мишки во что-то безумно опасное и страшное.
Крутой поворот? Очень. Однако он и привёл к тому, что Великобритания не смогла договориться с Россией о разделе зон влияния в Персии. Николай Александрович не собирался делиться. Если бы они попытались по-людски – может быть, и он пошёл им навстречу. А так? Нет. Никакой им Персии! Более того, подданным Великобритании под страхом немедленной смертной казни запретили находиться на её территории. Вне зависимости от причин, поводов и мотивов.
Исход племен кызылбаши ударил по популяции, но не сильно. Они составляли слишком небольшую долю населения, занимавшую удивительно большие площади[15]. А это уже сказалось на внутренней миграции: этнические персы начали заселять опустевшие земли. Что продолжило укрепление престола и связей с Россией.
Конечно, недовольные остались. И даже желающие «повторить» революционный беспредел имелись. Но Николай Александрович подсказал своим родственникам решение. И уже через полгода после завершения всех этих потрясений в Персии начали строительство судоходного канала из Индийского океана в Каспийское море[16]. Долго. Очень долго. Но дело очень хорошее. И почему бы не занять полезным трудом тех осуждённых?
В Персии, кстати, с Семёном Янковским и случился важный для него эпизод. Эпизод, перевернувший всю его жизнь.
Завершалась очередная зачистка кочевья. Бойцы просто проходили по территории и методично добивали всё, что оставалось ещё живо. Всё. Приказ – не оставлять ничего живого. Они и не оставляли.
Семён подошёл к девушке, сидящей у тела убитого мужчины. Обычное дело. Он уже привык. Его сердце не трогали такие сцены. Янковский
При прочих равных условиях оседлое земледелие вырабатывает на одной и той же площади многократно больше продовольствия (хотя и с заметно меньшим содержанием белка, зато с большей концентрацией многих других полезных веществ), чем кочевое скотоводство. Отсюда и разительная разница в плотности населения.
Его поверхность на десятки метров ниже уровня Мирового океана. Поэтому канал требует особо сложной системы шлюзов – чтобы не только преодолеть горы на пути, но и предотвратить переток океанской воды, способный заметно повлиять на сложившуюся в крупнейшем озере мира биологическую систему. Но такая задача посильна уже сложившемуся (с участием Николая) в начале XX века уровню техники.
