ясень, орешник и прочие. Никто, кроме редких умников вроде меня, специально копающихся в старых записях. Хотя и мы признаем: слова пусты, как мертвые ракушки, и какой в них заложен смысл, одному Люциферу известно.
Сообразив, что пауза неприлично затянулась, нотариус резко откинулся в кресле. Откашлялся, достал из кармана платок и тщательно смахнул пот с обвисших щек, побагровевшей лысины в обрамлении седых клочьев того, что когда-то представляло собой роскошную шевелюру. В блеклых рыбьих глазах плескалась смесь недоумения и растерянности. И я сознавал отчего – много лет от прямого наследника ни весточки, а тут явился и ног не замочил.
Но больше законника сбивал с толку мой вид, ведь на аристократа я смахивал слабо. Он видел перед собой стройного мужчину средних лет с внимательным взглядом бледно-карих до желтизны глаз и резкими чертами лица. Щеки покрыты трехдневной щетиной, светлые волосы засаленными вихрами торчат как колючки, а куртка в подозрительных пятнах и порвана в паре мест, на поясе кортик в простых ножнах.
Авантюрист-бродяга, наемник или моряк, а не потенциальный лорд. Особенно на фоне других присутствующих: мужчин с холеными лицами, одетых в лучшие костюмы, женщин в дорогих платьях. И пахло от меня иначе – едким потом, машинным маслом, металлом и морской солью. А вокруг прочих витали ароматы изысканных духов.
Впрочем, неизвестно, как бы выглядели эти люди, если б им пришлось проделать такой же путь.
– Я правильно понимаю? Желаете заявить о своих правах? – осторожно спросил нотариус. Взгляд скользнул на дядю, но с усилием вернулся обратно.
– Вы удивительно проницательны, – добавив в голос немного иронии, ответил я.
Очевидно, законник успел заверить дядюшку, что грот перейдет в его владение без особых проволочек. И явно был должен Нолану. Деньги? Услугу?..
Не важно. Сейчас никакие уловки не помогут, свидетелей слишком много. И далеко не все куплены Ноланом. А еще у выхода вдалеке от света ламп безмолвным силуэтом торчал монах с худым аскетичным лицом. Ряса серая, невзрачная, на груди потемневший от времени железный круг в виде солнца, из рукавов свисают цепи, на коих болтаются отливки в виде аптечных весов. Служитель принадлежал к ордену Правосудия Господнего, а адепты такового считались неподкупными. Обязательно присутствовали на важных процессах, безмолвно наблюдали и не вмешивались. Но если некий юрист откровенно попирал законы божьи и человечьи, того вскоре ждала неприятная встреча с церковными дознавателями. В лучшем случае.
Нотариус опять прошелся взглядом по бумагам, разложенным на столешнице. Задумался, потом чуть расслабился.
Нашел зацепку?.. Что ж, таковая имелась. Но я знал о ней, ведь давным-давно изучил нюансы дела, подготовился. Точнее, надеялся, что подготовился.
– Замечательно, – пробормотал законник. Облизнул губы и добавил громче: – Тогда повторюсь: сегодня, двадцать седьмого числа второго месяца осени Лир Берак лорд Мак-Моран,
