вымоталась: сначала Литвинов, потом свекровь, никаких нервов так не хватит! Улеглась в кровать и моментально уснула.
Утром легче не стало – проблемы все еще сильно давили на плечи, а от их возможного решения меня бросало в холодный пот. Я заварила себе крепкий кофе, уселась, но не успела сделать глоток. Принц зашелся диким лаем – значит, кто-то пришел. Уже около двери закатила глаза, услышав недовольный голос свекрови:
– Фу, отстань от меня, дурная псина.
И так настроение было ниже плинтуса, еще и эта приперлась отравлять мне жизнь с утра пораньше. Вот зачем? Опять рассказать мне, какая я непутевая, что бросила ее сыночка на произвол судьбы?
– Вика! – заорала она, как только я вышла из дома. – Ты что, специально натравила на меня свою собаку? Забери ее, сейчас же!
Мне хотелось рассмеяться. Принц всего лишь желал с ней поздороваться и, возможно, лизнуть в щеку. К тому же, он на привязи и на самом деле ничего бы не сделал свекрови, она слишком сгущала краски.
– Принц, место! – приказала я, пес мгновенно ушел в будку.
Римма Петровна шустро подошла ко мне и, не поздоровавшись, вошла в дом. И что это было? Я начала подозревать неладное. Зашла следом и совсем оторопела: свекровь шарила по шкафам на кухне, заглянула в холодильник, хмыкнула. В конечном итоге уселась за стол и скомандовала:
– Кофе мне свари.
Она вела себя так, словно хозяйка, а я – прислуга и обязана выполнять любой ее каприз.
– А завтрак вам не сделать? – я злилась и не стеснялась этого показывать. – Я вам здесь не прислуга. Если хотите кофе, можно было и вежливо попросить.
– Да ты здесь вообще никто, – безразлично бросила она. – Скажи спасибо, что живешь тут, на всем готовом, пока мой Мишенька лежит в реанимации.
У меня не нашлось слов. Что она несет? Я оторопела от ее слов и не знала, что можно сказать. Это Миша ей так рассказывал, или сама себе придумала?
– Римма Петровна, я тоже зарабатываю деньги и также вкладываю их в дом и быт, не надо делать из меня содержанку!
– Да знаю я, сколько ты зарабатываешь, – а вот это уже был упрек. – В общем, так. Я считаю, что ты не заслужила большую часть украшений, которые дарил тебе мой сын. И в больнице не зря сказала, что ты не имеешь на них никакого права.
Вот оно! А ведь я как чувствовала вчера, что не стоит их трогать, потому что свекровь глотку перегрызет за каждую побрекушку. И вот, пожалуйста, что и требовалось доказать. Не говоря ни слова, пошла за шкатулкой и спустя пару минут уже передала ее Римме Петровне. Та схватила ее, как дракон принцессу, и прижала к груди, будто кто-то мог отобрать злато. Боже, нельзя же так относиться к вещам, пусть и к золоту. Сегодня оно есть, завтра нет… Это жизнь!
– Интересно, а как вы Мише потом объясните свой поступок? – решила уточнить у нее.
– Мера предосторожности. Знаешь ли, Миша мне на днях проговорился,
