тяжести бабы осели подборы.
– Куда ты? Эй, стой! – кричали ему, когда Гурьян быстро пошел с моста, направляясь в поселок.
Парни догнали его и схватили, но он развел руками, и все повалились.
– Некогда, ребята, надо скорей пойти каблуки подбить, прифорситься!
– Эй, каблуки испортил!
– Это он из-за тебя, перед тобой отличиться хотел, – нашептывала Олюшка своей подружке.
А на другой день Гурьян промчался по улице на диком коне, и уж все знали, что, значит, у него в гостях друзья-башкиры.
– Он, как степняк, на конях скачет, – говорили про мастера, – а свистнет, как Соловей-разбойник, хоть ставни прикрывай.
У дома, где жила Настасьина тетка, Гурьян на всем скаку поднял коня на дыбы, хлестнул нагайкой, еще раз хлестнул и стал гарцевать, потом пустил его в мах, вихрем перелетел через чью-то распряженную телегу, стоявшую посреди улицы.
Он загоготал, как леший, и конь в безумном страхе умчал его вдаль.
– Кто это? – выходя за ворота, спрашивали люди.
– С кричных! – толковал какой-то старик.
– Ишь, вспылил улицу…
– Шайтан! Чисто шайтан!..
Гурьян снова примчался.
– Что ты, нечистый дух, делаешь? – подымаясь из-за забора, окликнула его Олюшка.
– Конь горячий! Не слажу… Здравствуй, свет, – поклонился Гурьяныч Насте.
– Здравствуй… – отвечала та, стоя рядом с подругой на бревнах выше забора.
Гурьян подъехал вплотную и протянул ей через забор руку…
А в завод вернулся из поездки молодой торгаш Захар Булавин. Настя про него слыхала и все как-то тайно ждала, каков окажется этот Булавин.
Захар сразу понравился Насте. Он человек обходительный, бывал в разных местах: на ярмарках, в городах. С ним интересно поговорить. Он рассказывал много любопытного, и про завод говорил складней Гурьяна. И был он силен; все говорили, что тоже богатырь…
Настин интерес к Гурьяну, казалось, исчез так же быстро, как и появился. А тут еще родные стали говорить, что Булавин станет ее сватать, что лучшего мужа ей желать не надо, и понемногу она свыклась с мыслью, что это ее судьба и ее счастье на всю жизнь.
Осенью Настя уехала домой, в степь, и вскоре Захар действительно прислал сватов.
А весной Настасья приехала на завод и стала сама хозяйкой.
Стала она жить за бревнами пятистенного дома и за спиной мужа, как за каменным хребтом, в собственном доме, где чисто, уютно и все есть.
Но первое время часто скучала молодая жена. У Захара близкой родни нет на заводе. Сам он больше в разъездах, и Настя все одна. Знакомые у Захара люди уж немолодые, все толкуют про дела, про товар, а жены их – о том, что еще в богатом доме завести надо, что к богатству прибавить.
Подружки Настасьи повыходили замуж. Некоторые заискивали перед ней, и это было неприятно. Другие держались просто, но были заняты семьей
