Нонны глубоко воспринимала чужое горе. Да и саму ее неоднократно постигали скорби. Однако она никогда не позволяла себе предаться огорчению прежде благодарения Богу. И в светлый церковный праздник никто не видел на ней печальных одежд – человеческое подчинялось духовному. О том, какие чувства и мысли посещали ее сокровенно, в молитвенном уединении, она не говорила – свидетелем тому был один Господь и немногие верные служанки.
Особым утешением для матери, посвятившей жизнь семье и Богу, стала любовь и взаимная привязанность между ее детьми. Старший, Григорий, был духовно одарен и рассудителен. Он очень любил и почитал целомудрие. Настолько, что еще в отроческом возрасте дал обещание Господу сохранить свое девство до самой кончины. Младший, Кесарий, отличался энциклопедическим умом, приятностью в обращении, дружелюбием по отношению к сверстникам. Братья как бы дополняли друг друга, так что Нонна, отпустив сыновей учиться вдали от родных мест, молилась о том, чтобы они не разлучались и в дальнейшем. Дочь, Горгония, была во многом похожа на мать и вела обычную жизнь христианки в миру. Григорий Богослов, написавший о сестре, после ее смерти, пространное похвальное слово[27], отмечает в ней те же неброские, но подлинные достоинства, что и в горячо любимых им родителях. Она умела подчинить язык разуму, не пользовалась косметикой, имела проницательный ум и могла дать благоразумный совет родственникам и соседям, умела хорошо говорить, но часто скромно оставалась в стороне, любила храм и уважала своего духовника, была терпеливой в страданиях и милосердной к бедным.
Пути выросших чад Григория и Нонны разошлись: Григорий-младший продолжал образование в Александрии и Афинах, Горгония воспитывала детей в супружестве с неким Алипием, Кесарий был врачом при Императорском Константинопольском дворе. Григорий-отец принял вначале пресвитерский, а затем и епископский сан, став архипастырем Назианза. Святая Нонна была посвящена в диакониссы[28]. Каждый продолжал служение, идя по своей, особой стезе. Вместе с тем, между родителями и детьми до конца дней сохранялась удивительная молитвенная связь.
Уже будучи священником и проповедником, Григорий Богослов с трепетом описывал случай, имевший место во время одного из его путешествий по морю. Корабль попал в сильную бурю – такую, что его пассажиры уже отчаивались, готовясь к концу. Григорий же плакал, боясь смерти духовной, так как еще не был крещен. Он вспоминал прежде бывшие чудеса Божии на водах и молился. Тяжесть его положения открылась родителям в сонном видении. Они тотчас стали на молитву и проливали перед Богом горячие слезы, прося у Него помощи бедствовавшему на море сыну. Господь, хранивший раба Своего Григория и приготовлявший его на служение Церкви, укротил свирепую бурю. При этом один юноша, товарищ святого по путешествию, видел ночью во сне, как мать Григория поспешно пришла к нему по морю, взяла погружавшийся корабль и привела его к берегу. Узнав об избавлении сына от гибели, супруги вознесли благодарение Богу.
Святая
См.:
Служение диаконисе в древней Церкви заключалось в подготовке женщин к принятию Святого Крещения, поддержании порядка в храме, помощи бедным и больным. Подробнее об этом см. в статье:
