где она, и кто находится перед ней. Всё, что она осознала, едва очнувшись от счастливого гипнотического сна, так это то, что она лежит на земле, что на неё смотрит демон, и что демон по каким-то неведомым причинам не настроен враждебно к ней, к химере ангельского происхождения.
Хано сразу же напрягла свою память, она применила все свои скудные познания демонического языка – Хано насколько могла учтиво приветствовала этого демона на его родном наречии, она была почти уверена, что сумела довольно сносно поздороваться и представиться, она тактично замолчала в ожидании ответа незнакомой демоницы.
Вета немного опешила от услышанного, она растерянно спросила:
– Это что сейчас было? С каких пор ма’алаки» разговаривают по-демонски? Нет, погоди, с чего вообще химера говорит на малефикаруме?!
Хано тоже растерялась от такой неожиданной реакции, она совершенно не представляла, что на это ответить, она недоумённо моргала под светом неровного алого пламени адских глаз. Откуда-то сбоку донёсся холодный, безразличный, немного ленивый мужской голос:
– Хей, Вета, а какому языку ты меня обучила? Просто чтобы знать.
Суккуба обернулась в сторону голоса, она гордо выпятила грудь и не менее гордо продекламировала:
– Язык называется Сервили. Я сама его придумала.
– Сама?
– Ага-ага!
Хано удивлённо смотрела на демоницу, которая жизнерадостными кивками подтверждала только что сказанную околесицу.
– Хм, неплохо… Отныне я нарекаю тебя перепончатокрылым Фроммером.
– Ты меня уже нарёк Ветой, теперь страдай, если не нравится. Вот!
– Как-то не хочется страдать. Воздержусь.
Хано понимала, что понимает она всё меньше и меньше. Мысль, возникшая в голове ба’астидки, была случайно произнесена в слух:
– Демон не может быть связан с сервилическим наречием…
Опомнившись, Хано в испуге прикрыла рот руками, но вылетевшие слова уже были произнесены и, скорее всего, услышаны, ба’астидка невольно вжалась в склизкую землю, на которой лежала до сих пор.
Невнятное бормотание полутигрицы вернуло к ней внимание демона. Вета вновь обратилась к Хано с чуть ли не материнской заботой:
– Ох, девочка, стоит ли тебе сейчас тревожиться о таких пустяках, как происхождение одного единственного языка?
Ба’астидка определённо не была готова к такому развитию событий, она просто не знала, как реагировать на противоречащее здравому смыслу поведение демона. Ведь девушка перед ней определённо была истинным, доселе не виданным демоном – глаза, крылья и душа были тому подтверждением. Хано не знала, как реагировать на происходящее.
В поисках ответов Хано начала озираться по сторонам, она искала хоть что-то осмысленное в бессмысленности происходящего, и, наконец,
