style="font-size:15px;"> – О, Амонхотеп! – царица стояла недвижима, руки висели плетьми: голос фараона убивал ее силы.
– Ты сама все помнишь, – продолжал властитель Египта. – Да, да, ты действительно могла исчезнуть тогда из моего дворца. Но тебя спас он, наш сын Амонхотеп. А может, – владыка быстро взглянул на супругу. – …Он и не мой сын?
Царица роняла слезы из широко распахнутых глаз прямо на сверкающий пол и молчала.
Повелитель же погрузился в воспоминания:
– Он был омерзительно уродлив, но мысль, светившаяся в его нечеловеческих глазах, пронизывала, проникала в самую суть, жалила душу. Он лежал в колыбели и изучал меня, словно что-то знал обо мне такое, чего я и сам за собой не замечал, – фараон замолчал на мгновение, а потом добавил. – И вот с тех пор у тебя нет детей. Может, такова воля богов?
Он вновь повернулся к царице:
– Скажи, какая польза от коровы, не дающей молока, даже когда это священная корова? – он окинул взглядом супругу и невесело усмехнулся. – Ты состарилась, моя божественная. И ты покинешь меня. Сегодня. Такова моя воля и государственная необходимость.
Царица испустила вопль и схватилась за голову.
– Да, моя блистательная! – все с той же грустной усмешкой повторил фараон.
– Я не нужна тебе? – еле слышно осведомилась царица после длительного молчания.
– Мне нужен наследник. Так требует политика, – произнес Амонхотеп III.
Некоторое время она смотрела на него немигающим взором, затем прошипела сдавленно, словно змея, отчего по коже фараона пробежал холодок:
– Теперь я понимаю причину твоего невнимания ко мне. Я состарилась, а ты нашел другую женщину на мое место! – слезы зло блеснули в ее глазах, она тряхнула головой от внезапной догадки. – Уж не ту ли принцессу, о которой давно идет переписка с хеттами? Ты решил взять вместо меня, дочери митаннийского царя, хеттчанку! Думаешь, жрецы не смогут распространить на нее свое влияние? Боюсь, ты ошибаешься. Твой брак будет незаконным, потому что я не дам тебе развода, а тебе не позволят посадить на трон Египта какого-то ублюдка!
– Что? – ноздри фараона расширились от гнева.
– Да, да! – слезы текли у царицы по щекам. – От хеттчанки у тебя будет прекрасный наследник, достойный тебя, о божественный! Но ему никогда стать фараоном! Прощай!
– Куда ты? – вырвалось у фараона.
– Развода не будет! – повторила она, нервно развернулась, отчего ее накидка взметнулась в воздух, но тут же была сорвана и брошена на пол.
Повелителя это взбесило.
– Прекрасно! Убирайся вон из дворца! – воскликнул он. – Вместе с дочерями! Не желаю о тебе слышать! Вон!
Царица, не оглядываясь, быстро пересекла зал и скрылась за дверью.
Повелитель, не двигаясь, посмотрел ей вслед и выдавил из себя улыбку. Улыбка получилась злой. Он хлопнул в ладоши.
– Позови моего писца, – приказал он вошедшему темнокожему слуге. – Пусть поторопится
