лялось. Ноги еле-еле передвигались, но я продолжала идти, пока не дошла до арки, украшенной белыми и красными розами.
– Сегодня мы встретились с вами, чтобы узаконить отношения пары, чьи сердца переплелись друг с другом.
Я смотрела в сторону, пока шла речь о том, как судьба расставляет все на свои места, что любовь нашла меня и Ричарда. Невысокий священник говорил четко, но монотонно, словно читая лекцию по неинтересному предмету. Его лысая голова была направлена вниз, пока он читал текст, но он поднимал ее наверх, чтобы столкнуться со мной взглядом.
– Ричард Томпсон, согласны ли Вы взять в законные жены Эмму Харрисон, быть с ней и в горе, и в радости, пока смерть не разлучит вас?
– Да.
Священник улыбнулся, поправил очки, а затем продолжил. Мои колени тряслись, а жар ударил в лицо.
– Эмма Харрисон, согласны ли Вы взять в законные мужья Ричарда Томпсона, быть с ним и в горе, и в радости, пока смерть не разлучит вас?
В моем горле стало очень сухо, и я хотела попросить воды, но двери с оглушающим звуком распахнулись, и на пороге стоял он. Волосы потрепаны, рубашка не заправлена… а глаза пропитаны болью и слезами.
– Эммс!
Гости, все, как один, повернулись на голос. По залу прошелся шепот, покрыв меня мурашками.
– Не делай этого, прошу тебя.
Ричард повернул меня к себе, ожидая ответа.
– Эмма! Я люблю тебя! – крики не останавливались.
Охранники подошли к нему, выводя его из зала.
– Ты должна быть со мной, не с ним! Черт возьми, Эммс, я люблю тебя!
Двери закрылись, и в зале стало тихо, лишь облегченный вздох Ричарда говорил о том, что я здесь не одна.
– Продолжим, – сказал он.
Священник напряженно кивнул, а затем повторил то, на чем все остановилось. Но я не могла ни о чем думать.
– Нет, – тихо шепнула я, – нет.
Я подобрала длинное платье и пошла на выход, надеясь, что я успею его догнать, пока он не ушел. Я прибавила скорости, и на этот раз мои ноги были наполнены легкостью. Я распахнула двери под голоса гостей.
– Джеймс!
Он развернулся, и его надежда в глазах передалась и мне. Я побежала к нему, но громкий хлопок остановил меня.
– Нет!
Джеймс побежал ко мне, но я не понимала, почему он был так испуган. Я посмотрела вниз на живот, потому что платье странно прилипло к нему. Красное пятно разрасталось на пепельной ткани, а затем я почувствовала боль. Ноги подогнулись, и я начала терять равновесие. Огонь разрывал на части мое тело, но Джеймс успел меня поймать прежде, чем я упала.
Я посмотрела в сторону, откуда только что выбежала, и увидела Ричарда с пистолетом в руках.
– Я …– говорить было сложно, и в животе горела невыносимая боль.
Мне хотелось притронуться к ране и затянуть ее, добавить туда льда, но мои глаза закрывались, а тело не поддавалось командам мозга.
– Я не могу потерять тебя, – сказал он, зажимая рану, из которой лилась кровь.
Голоса приглушились, и я видела перед собой только его золотистые волосы и глаза, наполненные слезами.
– Я люблю тебя, – прошептала я.
– Все будет хорошо, – его голос трясся, и было понятно, что он говорит это скорее для себя, чем для меня.
И в этот странный момент я вспомнила нашу с ним свадьбу, ту самую ночь, когда я потеряла его, и перед тем, как мои глаза закрылись, я поняла, что мне не суждено быть с ним, и как сильно я его люблю.
Глава 1
Несколько недель назад
– Ричард! Саманта!
Я приготовила горячие сэндвичи с ветчиной и сыром и кофе. Для дочери я, торопясь, достала из холодильника апельсиновый сок, ругая себя за то, что не поставила его на стол раньше, и дочке придется пить его маленькими глоточками, чтобы не заболело горло. Топот маленьких ножек сопровождался радостным визгом. Мое сердце согревалось. Когда я встретила Ричарда, я поняла, что он- лучший вариант для семьи. Я не думала, что буду встречаться с таким заботливым парнем. Я посмотрела на настенный календарь, где фоном была наша совместная фотография.
– Доброе утро.
Ричард прижал меня к себе, и я чуть ли не растаяла в его руках. Не могу сказать, что он идеален. Его рыжие волосы выделялись на фоне тусклых вещей, и сначала они мне не нравились. Он всегда ходил лохматым, и его одежда соответствовала прическе. Когда мы начали встречаться, а делать я это начала, когда он надоел мне намекать на
