Анька, ну зачем тебе на коленках карманы?
– Чаевые складывать! – весело отшучивалась девушка.
– Че-во? Да ты еще сама приплатить должна…
– А? – спросил, не отрываясь от плеера, Вадим, лихо нарубавший салаты в такт звучавшему в наушниках хиту.
– Бэ! – гаркнул отец. – Да сними ты свои затычки! Вот тоже еще придурок! Ничего не хотят: ни учится, ни работать… Только чтоб деньги водились. И – по кабакам… Вот ты, Анька, скажи: ты школу закончила, че ты здесь забыла? Шла бы в институт какой, или техникум. Всю жизнь будешь с тарелками прыгать?
– Чего пристал к девчонке, – ответила за нее, высунувшаяся из-за кассы Тамара. – Замуж выйдет, ребенка родит. Нужен ей твой техникум!
– Ну, нет, – обиженно выпятив яркую пухлую губку, заявила Анна. – Не собираюсь я замуж, и дети мне вовсе ни к чему…
– Я ж говорю, – завелся дядя Вова, – им бы лишь по дискотекам…
– Не шуми, батя, – обнажив правое ухо, поиграл в воздухе ножом Вадим, запихивая в рот ломтик свеженарезанного огурца, – Негра убили, а он встал и пошел… Вот это я понимаю…
– Че-во! Какого негра?!
– Официантка! Работать будете сегодня?!
– Анют! – зевнула из-за кассы разомлевшая Тамара. – Второго ждут за четвертым…
– Бегу! – Анна подхватила поднос, неловко развернулась, зацепив локотком разделочный стол…
Бац! – Тарелка с румяным бифштексом, сдобренным радужным салатом, блеснув белыми боками, соскользнула вниз и, мелодично звякнув о бетонный пол, разлетелась на дюжину осколков.
– Балда безрукая! – дядя Вова завис над девушкой грозный, как Зевс громовержец. – Три тарелки за неделю! Скажу Галине – пусть увольняет к едрене фене!
– Простите… – поспешно присев, Анна покидала разрозненное содержимое в новую посудину. – Я больше не буду честное слово… – Она вскинула на сурового шефа огромные, разлетающиеся к тонким вискам глаза цвета пережженного миндаля, часто заморгав длиннющими, смешивающимися с густой темной челкой, ресницами, закусила дрогнувшие губки.
– Понабрали хрен знает кого… – пробурчал дядя Вова уже более миролюбиво.
– Растяпа, – прокомментировал Вадим, – «Корабли в моей гавани, не взлетим, так поплаваем…» – нож в правой руке дирижировал в такт очередному хиту.
– Идиот! – переключил праведный гнев на сына разъяренный повар.
– Ниче, – выплыв из-за опостылевшей кассы, сочувственная Тамара заполнила собой другую половину кухни. – Скоро полегче будет. Помощника нам дадут… – И многозначительно улыбнулась.
– Кого это? – обрадовалась перемене темы Анна.
Поведя маслянистыми плечами, не желая упускать возможности посудачить, кассирша открыла рот, но ее опередил дядя Вова.
– Вот
