Шилов вскочил со стула. – Гарик, стой! Он пододвинулся ближе, чтобы лучше разобрать слова. – Ну! Говори!
– Я хочу сказать. Я хочу тебе сказать, что ты можешь поцеловать меня в жопу. Ни хрена от меня ты не узнаешь, – прохрипел пленник. – Ты скорее свою покойную мамочку трахнешь, чем узнаешь от меня, где картина.
Собрав остатки сил, он кровью плюнул в изумленное лицо авторитета.
– На!.. Подавись моей кровью.
Гарик, телохранитель и даже второй пленник замерли от неожиданности. Затаив дыхание, они с ужасом смотрели, как побледнело лицо Шилова. Он стер рукой кровавую слюну и обвел всех присутствующих безумным взглядом.
– Падла!.. – заскрежетал он зубами.
Схватив лежавшую среди инструмента стамеску, он накинулся на парня, с остервенением нанося яростные удары в область сердца, в живот, грудь. Это произошло в сотые доли секунды. Никто не успел даже пошевелиться.
Руки и дорогой костюм авторитета были залиты кровью, но он не замечал этого, продолжая колоть, колоть, колоть. Несчастный умер, а он все еще терзал его тело.
– Босс, хватит.
Громила обхватил Шилова сзади руками и оттащил от убитого.
– Пиджак мне испортил. Новый пиджак! – обретя дар речи, сокрушенно произнес тот.
– Шило, ты его заколол. Какого черта! – в голосе Гарика слышалось разочарование.
– У меня все под контролем.
– Но мы ничего не узнали.
– Плевать! Есть еще один, – Шилов бросил на паренька в камуфляже взгляд, не предвещающий ничего хорошего. – Я уверен, он не захочет повторить глупость дружка.
– А что делать с этим? – Гарик кивнул на окровавленное тело.
– А ты как думаешь? Не похороны же ему устраивать! Кинь в бетон, пусть червей кормит.
Зрелище пытки, ее кровавый финал привели паренька в полное смятение. Мысли смешались у него в голове. Страх парализовал сознание, лишив способности рассуждать здраво. Он понимал лишь одно: если будет молчать, страшной и мучительной смерти не избежать. В этот момент он предпочел бы провалиться сквозь землю, повернуть время назад. Как он теперь сожалел, что согласился на подобную авантюру! Как винил себя за жадность! Не нужно было шантажировать Шилова. Ведь знали, какой он психопат. Отдали бы сразу то чертово полотно, получили бы деньги и теперь наслаждались бы жизнью.
«А может, еще не все потеряно? – с надеждой подумал он. – Он же обещал. Я ему все расскажу, выдам картину, а он меня отпустит. Может, и деньги заплатит.» Как хотелось ему в это верить! Как хотелось надеяться! Вернуться домой, увидеть родителей, любимую девушку и. забыть.
– М-м-м. – замычал он, отчаянно извиваясь и пытаясь подняться на ноги.
– Что? – склонился над ним Шилов. – Хочешь мне что-то сказать? Да?
Его взгляд теперь уже не казался парню таким пугающим, а даже немного участливым. Или ему это только показалось?
Шилов сорвал клейкую ленту с губ пленника.
– Говори!
– Я
