Врагу больше мешало отсутствие дорог и местность: заболоченная пойма Великой – достаточно серьезное препятствие. Преодолеть ее не смог моторизованный корпус генерала Манштейна, который попал чуть позже в плен – Ватутин уже имел удовольствие побеседовать с вражеским генералом и сделал для себя достаточно серьезные выводы.
Находившийся южнее Пушкинских Гор старинный городок Опочка, второе возможное направление вражеского наступления, обороняли части 65‐го стрелкового корпуса, собранные с бору по нитке. Управление корпусом с началом войны стало совсем «пустым», там кроме штаба не имелось никаких соединений. Теперь включили две потрепанных стрелковых дивизии – 5‐ю и 23‐ю, отступившие от самой границы, и сведенную в бригаду 46‐ю танковую дивизию. Оборону пока держат, вот только через несколько дней ситуация может резко ухудшиться. Дело в том, что 22‐я армия начала отход к Великим Лукам, к позициям на реке Ловати, обнажая левый фланг 27‐й армии. Ее тоже нужно отводить, но тогда немцы выйдут в тыл Псковско-Островского УРа.
Это плохо – судьба сражающейся 11‐й армии будет вскоре предрешена, дорога на Ленинград открыта для 4‐й танковой группы Гепнера, что только и ждет момента для рывка вперед. Нет, меры предприняты заблаговременно и одобрены Генеральным штабом – по северному берегу Черехи на Порхов и далее по Шелони до Ильменского озера возводится оборонительный пояс, в тылу которого спешно готовится еще одна позиция – Лужский рубеж. Нужно только время для занятия войсками, а его может и не хватить.
Проблема состоит еще в том, что все три армии окажутся оторванными друг от друга большими озерами, сражаться они станут поодиночке, не имея опоры на «соседа». Нужны резервы, чтобы закрыть «Невельскую дыру», а их нет. На переформирование отведены дивизии 21‐го и 3‐го механизированных корпусов. Первый упразднен, последний приходится буквально собирать, 2‐я танковая и 84‐я моторизованная дивизии фактически наголову разгромлены противником. И вот звонок от генерала Жукова – к концу июля на фронт начнут прибывать вновь сформированные стрелковые дивизии, значительно ослабленного, нового по военному времени штата, без гаубичного артполка. Оттого ценность этих соединений, «детища перманентной мобилизации», весьма условна. Но это и есть самые ценные резервы!
Снова возникает проблема острой нехватки времени – за две недели может произойти много чего, и отнюдь не самого приятного. А собственных резервов нет. В Порхове пополняются 33‐я и 188‐я дивизии и 42‐я танковая бригада, еще дальше в тылу имеются только части 5‐го воздушно-десантного корпуса из трех бригад, в каждой из которых и батальона не наберется – все, что осталось от отчаянных атак советских парашютистов на Двинск. И где же взять силы, чтобы скрепить южный фланг фронта, что трещит по швам?!
Вариант только один – необходимы две ленинградские дивизии, из тех что перевозят на Псковско-Новгородский рубеж, и 1‐й мехкорпус генерала
