уже сам не понимая, где он «прежний» и что у него от «настоящего».
– Что ты сказал, Коленька?!
– Я так, родная, о своих делах задумался…
Гловацкий крепко прижал женщину к себе. Вот эта нечаянная любовь и была его собственной, первой за всю жизнь. Память генерала не делилась своими эмоциями и переживаниями, как ни пытался пару раз, но совершенно не получил никакой информации о супруге и детях настоящего Гловацкого, вот тут не срослось. Впрочем, Николай Михайлович прекрасно понимал, что не доставит им проблем – слишком малый срок ему остался, всего лишь до 3 августа, когда в «том времени» был расстрелян по приговору трибунала, как это ни странно прозвучит на первый взгляд. Сейчас уже вряд ли «шлепнут», хотя всякое в жизни бывает, но вот то, что убьют, знал точно. Колдун ведь не сомневался в этом, когда платок отдавал. Он нашел здесь свою любовь, к сожалению, слишком поздно. Им немного отведено времени, ничтожно мало, ведь все часы жизни отнимает война…
– Найкогуде найне, – за спиной неожиданно раздался глумливый голос с характерным прибалтийским акцентом – эстонцы, латыши и литовцы не в силах его вытравить. – Цоветцкая шеншина!
– Цука она, – неожиданно произнес еще один голос, чуть писклявый. Но тут же раздался третий, жесткий, лающий, характерный – и произнес слово, которое Гловацкий слышал десятки раз в фильмах о войне.
– Юде?!
Командир 3‐го механизированного корпуса генерал-майор Черняховский
близ Старой Руссы
Назначение командиром 3‐го мехкорпуса только недавно получивший звание генерал-майора Иван Данилович воспринял с удивлением. Он хорошо знал, что произошло в первую неделю войны – немцы рассекли этот корпус на части, 5‐я танковая дивизия исчезла после боев под Алитусом, еще одна – 2‐я танковая – оказалась в окружении, отчаянно дралась, но была фашистами полностью разгромлена, командир генерал-майор Солянкин или погиб, или пропал без вести. А ведь соединение было очень мощным – одних КВ там более полусотни, в его 12‐м мехкорпусе о таких прекрасно забронированных танках приходилось только лишь мечтать. А 84‐я моторизованная дивизия имени Тульского пролетариата вообще считалась одной из лучших в РККА. Позавчера остатки спешно перевезли сюда парой эшелонов. Штаба корпуса не имелось как такового – где-то сгинул целиком в белорусских лесах, а с ним вместе пропали и обе танковые дивизии – 2‐я и 5‐я.
Получить под командование корпус вчерашнему полковнику было бы лестно, вот только не такой, фактически разгромленный противником. Впору ужаснуться назначению, ведь все приказы в армии подлежат безусловному выполнению, а спрос теперь будет только с него, и ответственность за такое состояние соединения не переложишь. Вот только Иван Данилович уже имел опыт чудесного возрождения своей прежней 28‐й танковой дивизии, что за считаные дни превратилась во вполне боеспособную
