к нам лисицу.
Та выглядела взъерошенной и измотанной, но вместе тем невероятно счастливой. Их с Вениамином сумасшедшие бега с препятствиями, вокруг пруда, по пересеченной местности, позволили ей хорошенечко встряхнуться и размяться. Это было именно то, чего ей так не хватало в малоподвижной размеренной городской жизни. И это определенно пошло Милице на пользу, что было заметно по ее удовлетворенной улыбке и по глазам, в которых сияли плутовские огоньки.
– Что тут у вас такого интересного? – спросила она, проскользнув в прореху, оставленную Вениамином. – О-ля-ля, какое роскошное поместье. Вот это я понимаю… У здешнего хозяина явно нет проблем ни с деньгами, ни со вкусом.
– Ага. Да у него этих денег столько, что ими можно выстлать здесь все дорожки вместо гравия, – по секрету сообщил Вениамин.
– Так ты с ним знаком? – с восхищением воскликнула Милица. – Это же замечательно. Значит мы тоже сможем рассчитывать на гостеприимный и радушный прием.
– Ну, по этому поводу я бы не был так уверен, – с опаской промурлыкал Вениамин.
Но мы его не услышали. Потому, как в этот момент я увидела приближающегося к нам человека и воскликнула:
– Ой смотрите, вон к нам кто-то идет.
– Судя по ливрее и парику, и по соответствующей выправке, это кто-то из слуг, – предположила Анна. – Возможно дворецкий или камердинер.
– А в чем между ними разница, – спросила я. – Разве это не одно и то же?
Мой вопрос вогнал Анну в ступор. Судя по всему, она тоже не понимала, чем они отличаются. Но тут ей на выручку пришла Милица и все нам разъяснила:
– Камердинер, это личный слуга хозяина. Он прислуживает ему во всем по дому. А дворецкий будет чином повыше, он заведует всем хозяйством и управляет прислугой. Так что мы с вами сейчас узнаем, что это за фрукт. Вениамин, а ты случаем с ним не знаком?
– Не то, чтобы, я лично был знаком с кем-нибудь из слуг… – замялся Вениамин, и сделал несколько нехитрых попыток, чтобы хоть как-то изменить свою внешность. – Но в наших общих интересах было бы не плохо сохранить мое инкогнито.
Он прищурился, изобразил из себя близорукого кота, надул щеки, ссутулился и выпятил живот. В общем делал все, что могло поспособствовать его неузнаваемости.
– И еще… – он перешел на едва различимый шепот, – при здешнем хозяине я бы посоветовал не называть меня по имени. А еще лучше, я бы предложил убраться отсюда поскорее…
– Это еще почему? – спросила Милица. – Чего ты так забеспокоился?
Но в этот момент слуга в кружевном воротнике и в ливрее оказался от нас всего в нескольких шагах. В связи с чем Вениамин лишь обреченно вздохнул и отмахнулся.
– Нет времени объяснять. Но если коротко, я не горю желанием встретиться вновь со здешним хозяином. И угораздило же меня сразу не сообразить, когда мы только еще заявились на этот пруд. А я еще думаю, откуда у меня это дежавю? И вот оно, зрассте тебе, пожалуйста…
