сначала и в деталях, – попросил он.
Я выложил все, как учил дед: только факты, никаких домыслов и предположений, никаких эмоций. Слава богу, Брайс не просил уточнить.
– Спасибо, – серьезно сказал он.
– Да не за что.
– Есть! – веско припечатал дядя. – Если бы ты не упокоил отца, это бы сильно ударило по семье. Я знаю, что он был тебе дорог не меньше моего и… – Слова давались дяде нелегко, и он явно предпочел бы чаю бутылку забористого виски. – Мне шесть десятков – солидный возраст, и даже сейчас я сомневаюсь, что сумел бы… Это достойный поступок. Достойный голоса в совете.
Да ладно! Он предлагает мне войти в совет клана? Логану двадцать, несмотря на весь талант, только в этом году пригласили, дядю Гордона в тридцать, а тут семнадцатилетний запечатанный сопляк!
– Тем противней, – сказал Брайс, – просить тебя об одолжении.
Я кивнул. Знаю, что это за одолжение, пускай в общих чертах.
– Совет никогда не был моей целью. Буду молчать.
– Прости, – повинился дядя. – Саймона мы тоже упустили. Кинжал словно сгорал от ненависти?
Я снова кивнул. На этот раз более заинтересованно.
– Сталкивался с таким дважды, – объяснил Брайс. – Оба раза – кровососы, оба раза на фронте. В шестнадцатом году союзник в чинах попался, пришлось отпустить, а за другого, через год, Ферриш отблагодарил щедро. Уверен, что Саймон не вампир?
– У него кровь текла, – напомнил я свой рассказ, – но он мог командовать… вампиром. По слову госпожи.
– Кровь мы нашли, только она порчена. В ритуал слежки не пойдет. Его хорошо подготовили.
– Считаете, Саймон не сам все это придумал?
Пришло время Брайса качать головой.
– Наделить человека властью над молодой кровью по праву слова может только старейшина либо древний.
Опять кровососы. У клана длинная история взаимоотношений с ночными тварями практически с самого основания. Ферриш хорошо платил за опасных зверей. Последнее нелегальное гнездо в Бремшире вырезал мой отец в тысяча девятьсот двадцать седьмом. Кровососы отомстили, сделав меня круглым сиротой. Дед тогда вояж по стране устроил. Не в одном графстве гнезда горели, говорят, даже пара древних графов в ад отправилась.
– Тогда тот оборотень, что убил деда…
– Его просто использовали. Выжгли на коже руны подчинения, опоили зельями, скормили пару редких сердец и привели на заклание.
– Но как безумная тварь с дедом справилась?
Брайс недоуменно пожал плечами:
– Помогли.
– Кто-то из своих?
– Не знаю! Пока ты не сказал о Саймоне, я думал на Шона, но даже он не стал бы использовать сына.
Шон Ферон – отец Саймона, был главным конкурентом дяди на выборах главы. Деда он ненавидел, особого кодекса чести не имел, но сына любил искренне. Когда тот сбежал, меня едва не убил, обвиняя во всех
