Валентин медленно и немного испуганно обвел помещение взглядом, надеясь, что никто не обратил внимание. Но нет, конечно же, на них пялилась вся заскучавшая школота. Испуг за свою репутацию мгновенно сменился гневом, когда Королев встретился взглядом со Светой. Его глаза налились кровью, Валентин угрожающе поднялся со стула, делая шаг сторону Рожковой.
Вот сейчас Света отчетливо поняла, что погорячилась, но не сдвинулась с места, а лишь немного дернулась назад, когда крупная фигура Валентина поднялась над ней. Страх проступал все отчетливей, по ходу того, как Рожкова осознавала, что она натворила и к каким это может привести последствиям. Зачем она вообще ударила его? Это же совершенно необдуманное движение! Света привыкла всегда просчитывать все свои действия на миллион шагов вперед, а сейчас поступила так глупо. Но она просто не смогла терпеть, когда этот жирный ублюдок стал унижать ее перед Толиком! Хотя это совершенно не оправдывает такого неразумного шага с ее стороны. А вдруг она сделала только хуже? Наверное, сейчас Рожкова была готова уже выпалить извинения перед разгневанным Валентином, когда заметила движение со стороны Королева. В ее сторону летел огромный кулак!
Казалось, что время замедлило ход. Света успела осознать всю серьезность ситуации, отметить про себя, что Валентин совсем не брезгует ударить девушку, мысленно возмутиться этому факту, сжаться, приготовиться к худшему, зажмуриться…
А затем резкий толчок сбил Рожкову, а с ее прежнего места послышалось сдавленное шипение и какие-то тихие проклятия. Свету ни разу в жизни никто не бил, но она была готова поспорить, что удар таким не бывает. Открыв глаза, девушка убедилась в этом. На ее месте, потирая ушибленную щеку и старательно матерясь, стоял… Толик? Романов прикусил губу и издал что-то вроде "Упс", понимая, что он, конечно, мужественно загородил Свету от удара, но при этом сам толкнул ее на пол. Однако, не став объясняться, Толик кинул осторожный, даже несколько испуганный взгляд на Валентина. Королев стоял, широко раскрыв глаза и так и не опустив кулак после удара. Нависла напряженная тишина, все ученики в библиотеке уставились на виновников захватывающей сцены. Первым молчание прервал Толик:
– Девушек бить нехорошо, – то ли читая нотацию, то ли наоборот – оправдываясь, пробормотал он, награждая Валентина взглядом, полным бессильной… ненависти?
В глазах Толика смешались беспокойство, неуверенность, но и некая ужасная злоба, заставившая растеряться даже Валентина. И, Рожкова готова была поспорить, что на какую-то секунду взгляд Романова метнулся к ней, а после – с опаской вернулся к Королеву. Толик поколебался еще пару секунд, а после, осознав, что все вокруг смотрят на троицу и жаждут продолжения, смутился и поспешил покинуть библиотеку.
День 8
Лошадиное ржание, топот копыт, благой мат кучера, надменное фырканье аристократов, торопливо проносящихся по своим невероятно важным делам, – проще говоря, в школьном коридоре стоял необычайный гам. Правда,
