молнией рассекло её тело. Саша довольно рассмеялся.
После ресторана они расстались. У Александра были какие-то дела. Он дал Еве свою визитку, присовокупив странное напутствие: «Смотри, может быть, ты и не захочешь со мной больше встретиться». Ресторанная челядь проводила их такими понимающими взглядами, что Еве стало не по себе.
Едва добравшись до компьютера, Ева тут же разыскала Сашу в «Яндексе». Оказалось, что она поторопилась с выводами и – о господи! – Саша не просто хвост пушил, он действительно торговец оружием. А заодно и его производитель. И конструктор. Опять вспомнился Лёлик. И неприятные догадки о возможном развитии событий сконцентрировались в навязчиво стучащей мыслишке: «Вот только этого мне и не хватало».
На следующее утро Евины мысли, не спрашивая хозяйку, продолжали крутиться вокруг вчерашнего. И тени сомнений в том, что ничего, кроме неприятностей, от этого знакомства не произойдёт, у Евы не было. Потому что неприятности и скандалы плотным коконом окутывали имя Александра Конькова. И она благоразумно решила свинтить, пока не поздно.
Лазая по интернету, она выяснила, что Александр был директором крупного оборонного предприятия под названием «Вулкан». Предприятие производило уникальные гранатомёты и управляемые бомбы, располагалось оно почти в центре Москвы на лакомом куске земли, до которого было много охотников. Против него возбудили уголовное дело и привлекли к суду за нецелевое использование копеечных средств – надуманное нелепое обвинение: дело явно было заказным. С ним обращались неоправданно жестоко даже по новорусским рейдерским меркам, невзирая на его многочисленные регалии.
Но Александр не сдавался. Он любыми средствами пытался защитить своё детище от захвата, даже и ценой собственного здоровья. Но силы были неравны, и когда Ева читала, как его силой извлекали из больницы, прочитанное отзывалось физической резью в животе. Бессмысленное, казалось бы, сопротивление, донкихотство, но оно оказалось крючком, который Ева заглотила и с которого ей было не соскочить.
Её заворожил масштаб личности этого человека, его нежелание мириться с тем, что он всего лишь пешка, всего лишь фигура на шахматной доске, а двигает фигуры кто-то другой.
Ева с молоком матери впитала ненависть к власти, равно как и чисто русское сочувствие к гонимым, не разбирая, прав ли, виноват. А он однозначно был гонимым, сопротивлялся произволу и несправедливости, а значит, они были по одну сторону баррикад. Хотя каких баррикад? Она слишком мало о нём знала.
В этой куче информации, почерпнутой в интернете, проскользнуло ещё что-то интересное, в чём Ева не смогла разобраться сразу, но что её чрезвычайно зацепило.
И надо же такому случиться – через два дня Павел Семёнович дал Еве задание написать цикл репортажей об Александре Конькове – уже долгие годы бессменном директоре КБ «Вулкан» – и о его любимом изобретении – гранатомёте с кумулятивным зарядом, пробивающем броню
