одетые граждане за их рулем. В старинных машинах гораздо меньше энергии – и больше достоинства, представительности, сразу видно, что перед вами не масс-маркет, а нечто очень редкое и дорогое. Вот таков был и Андрей в своем светлом костюме с жилеткой и кепи на голове. У него был породистый профиль, прическа его была волосок к волоску, спину он держал очень прямо, а легкая небрежность, с которой он облокотился о перила, добавляла ему еще больше шарма.
– На что ты там смотришь? – нервно спросила Елена.
Я тут же отвернулась от окна.
– Тебя ждет Андрей, – сказала я ей.
И Андрею стоило подождать, потому что Елена, десять раз сообщившая мне о том, как плохо он относится к опозданиям, в последний момент вдруг решила поменять свое лавандовое платье, на другое синие и шерстяное.
– Но ты в нем сгоришь! – вразумляла я ее. – Июль на дворе, а на тебе и так двадцать подъюбников и десять сорочек!
Их, на самом деле, было меньше, но сути это не меняло – наряд ее в любом случае состоял из нескольких слоев, и облачаться поверх всего этого еще и в шерсть было как минимум неразумно.
– Андрей Германович, – прошипела мне в ответ Елена, – из-за тебя теперь думает что я легкомысленная особа, которая пугается темноты! А это платье розовое, я не могу показаться перед ним, в розовом, он решит, что я совсем дурочка!
– Оно лиловое, – сообщила я ей.
Но Елена меня, конечно, не услышала. В итоге к Андрею она спустилась сильно опоздав, и обливаясь потом – но зато строгая и синяя, как ей того и хотелось. Я вышла вслед за ней.
И не думайте, что это ее опоздание было главным событием утра. Отнюдь нет. Нас всех ждало происшествие покруче – меня в первую очередь. Я уже как-то привыкла к своей невидимости, она даже создавала определенное чувство комфорта, какой-то особенной свободы. И вот иду я, вернее бегу, за Еленой в полном комфорте – босиком, в пижаме, совершенно не заботясь о том, как я сейчас выгляжу, бегу, проходя сквозь стулья и прочие мелкие препятствия, выскакиваю на крыльцо, на яркий солнечный свет, и тут все взгляды обращаются на меня.
ВСЕ. Все как один, с Андрея начиная и заканчивая обслугой гостиницы смотрят на меня открыв рот. Здравствуй, попаданка.
Сюрприз! На открытом солнечном свете меня видно!
– Это…Это… – Елена начинает панически заикаться, – это моя помощница, и мы…
И в едином порыве мы разворачиваемся и бежим в ее комнату.
– Почему ты не сказала, что на свету тебя видно! – Елену аж трясет.
– Я и не знала, откуда мне знать, это же ты специалист по попаданкам!
– Тебя нужно срочно переодеть!
И какое-то время мы обе судорожно пытаемся натянуть на мое вновь неосязаемое тело Еленины платья.
– Да открой же ты наконец окно! – рычит на меня Елена, и совершенно напрасно рычит, так как мои прозрачные руки открыть что либо неспособны.
Но вот, рама, наконец, открыта, и
