тебя в рыболовы произвести?
– А Бог ее знает. Приехала к нам из своей вотчины, из Тамбова, велела всю дворню собрать, да и вышла к нам. Мы сперва к ручке, и она ничего: не серчает… А потом и стала по порядку нас расспрашивать: чем занимался, в какой должности состоял? Дошла очередь до меня; вот и спрашивает: «Ты чем был?» Говорю: «Кучером». – «Кучером? Ну, какой ты кучер, посмотри на себя: какой ты кучер? Не след тебе быть кучером, а будь у меня рыболовом и бороду сбрей. На случай моего приезда к господскому столу рыбу поставляй, слышишь?..» С тех пор вот я в рыболовах и числюсь. «Да пруд у меня, смотри, содержать в порядке…» А как его содержать в порядке?
– Чьи же вы прежде были?
– А Сергея Сергеича Пехтерева. По наследствию ему достались. Да и он нами недолго владел, всего шесть годов. У него-то вот я кучером и ездил… да не в городе – там у него другие были, а в деревне.
– И ты смолоду все был кучером?
– Какое все кучером! В кучера-то я попал при Сергее Сергеиче, а прежде поваром был, – но не городским тоже поваром, а так, в деревне.
– У кого ж ты был поваром?
– A y прежнего барина, у Афанасия Нефедыча, у Сергея Сергеичина дяди. Льгов-то он купил, Афанасий Нефедыч купил, а Сергею Сергеичу именье-то по наследствию досталось.
– У кого купил?
– А у Татьяны Васильевны.
– У какой Татьяны Васильевны?
– А вот, что в запрошлом году умерла, под Волковым… то бишь под Карачевым, в девках… И замужем не бывала. Не изволите знать? Мы к ней поступили от ее батюшки, от Василья Семеныча. Она-таки долгонько нами владела… годиков двадцать.
– Что ж, ты и у ней был поваром?
– Сперва точно был поваром, а то и в кофишенки попал.
– Во что?
– В кофишенки.
– Это что за должность такая?
– А не знаю, батюшка. При буфете состоял и Антоном назывался, а не Кузьмой. Так барыня приказать изволила.
– Твое настоящее имя Кузьма?
– Кузьма.
– И ты все время был кофишенком?
– Нет, не все время: был и ахтером.
– Неужели?
– Как же, был… на кеятре играл. Барыня наша кеятр у себя завела.
– Какие же ты роли занимал?
– Чего изволите-с?
– Что ты делал на театре?
– А вы не знаете? Вот меня возьмут и нарядят; я так и хожу наряженный, или стою, или сижу, как там придется. Говорят: вот что говори, я и говорю. Раз слепого представлял… Под каждую веку мне по горошине положили… Как же!
– А потом чем был?
– А потом опять в повара поступил.
– За что же тебя опять в повара разжаловали?
– А брат у меня сбежал.
– Ну, а у отца твоей первой барыни чем ты был?
– А в разных должностях состоял: сперва в казачках находился, фалетором был, садовником, а то и доезжачим.
– Доезжачим?.. И с собаками ездил?
– Ездил и с собаками, да убился: с лошадью
