ФОН ЛЕНАУ.
ЛЕНАУ. Ваше… превосходи…
КЛЕРОН…тель-ство. Продолжайте.
ЛЕНАУ. Казните меня, но, глядя на вас, эти слова выговорить невозможно. Господин первый министр, вы – красивая женщина!
КЛЕРОН. Продолжайте, барон, я слушаю.
ЛЕНАУ. Красивая, прекрасная, отличная! Но – к сожалению – умная. Я пришел говорить с вами о делах, а хочется совсем о другом.
КЛЕРОН. Продолжайте.
ЛЕНАУ. Представляю себе, что делалось в Париже при виде вас на сцене. Я думаю, немало офицеров пострелялось на дуэлях и так – из-за одного счастья ручку вам поцеловать. Я тоже готов.
КЛЕРОН (смеясь, протягивает руку). Живите, барон, на здоровье.
ЛЕНАУ (припадает).
Какая кожа нежная у вас,
Как этот жест невольный грациозен!
Как переменчив свет лукавых глаз!
КЛЕРОН.
И как обманчив!
ЛЕНАУ.
Но не грозен!
Но даже если пусть придет гроза,
И грянет гром, как молния из тучки —
Испепели меня – и пусть тогда
Мой прах осыпет эти ручки!
КЛЕРОН.
Ах, что вы! Я умру от страха,
Когда увижу столько праха!
ЛЕНАУ. Волшебница!
КЛЕРОН. Барон, я подробно изучила ваши бумаги.
Держит папку.
ЛЕНАУ. Искусительница!.. Зачем?
КЛЕРОН. Как зачем?
ЛЕНАУ. Зачем не я тобою избран? Зачем не вместе мы навеки? Зачем с такою укоризной вы на меня смотрите? Я покупаю эти бумаги.
КЛЕРОН. И сколько же, по-вашему, это стоит?
ЛЕНАУ. О сколько, сколько я мечтал об этой сладостной минуте! Сто.
КЛЕРОН. Что-о-о?!
ЛЕНАУ. Сто тысяч – о, разбойница моя! (Вынул деньги, сгреб бумаги.) Нас наконец ничто не разделяет! Ручку, сударыня…
КЛЕРОН. Сначала всё сюда.
Распахивает створки сейфа. Ленау швыряет туда золото.
ЛЕНАУ. Ступай домой, металл презренный, и успокойся до поры, недолго там пробудешь ты… Ручку! (Целует.)
КЛЕРОН. Генерал, я вам аплодирую. Вы так легко расстаетесь с золотом!
ЛЕНАУ. Я офицер, этим сказано всё. Мы армия, на нас никто никогда не экономил, поэтому мы тратим деньги как-то безотчетно. Зато шпага отечества – всегда шпага, в брильянтах она или нет. Другое дело – красивая женщина…
КЛЕРОН. Без брильянтов она тускнеет?
ЛЕНАУ. По мне, так напротив: чем меньше на ней всего… Но вам, вам, женщинам, положено блистать, а мы, мужчины, мы не мужчины, если мы… (Достает брильянт.)
Вот тот камень, который приятно носить на сердце!
КЛЕРОН. Но это же Мекленбургский брильянт!
ЛЕНАУ. М-да… Второй… Их делал один ювелир.
КЛЕРОН. Барон… искуситель! Нет, я не могу принять, это слишком дорогой подарок!
ЛЕНАУ. Да ради Бога! Он мне и гроша не стоил! Я добыл его в бою!
КЛЕРОН. Что за прелесть!
ЛЕНАУ.
Я
