Лудо начал перечислять. Кошки от валерианы впадают в транс. Северные олени лижут мухоморы. Кенгуру сожрали все посадки мака в Австралии. Колибри берёт свой галлюциноген из кактусов. Обезьяны вываливаются в пьяной жиже из переспелых фруктов. Ламы обожают листья коки. Макаки делают налёты на цветущую коноплю. Лоси наедаются перебродивших яблок-паданцев. Слоны пьют вёдрами пиво и водкой не брезгуют, если дадут. Кабаны щиплют особый мох. Пчёлы пробавляются прокисшим нектаром с этанолом. Гуанако любят ядовитые бобовые. Гориллы ищут какой-то только им известный бамбук. Собаки слизывают слизь со смурных жаб. Сурки перегрызают тормозные шланги, чтобы напиться антифриза. Горные бараны лезут на кручи за особым лишайником. Серебристые обезьянки-лангуры жрут только мангровые листья, отчего всю жизнь проводят в оцепенелом кайфе в ветвях этих странных и загадочных деревьев, стоящих в воде. Мухи-дрозофилы одурманиваются, не сходя с переспелых фиников. Птицы лакомятся муравьиной кислотой. А муравьи подсаживаются на жидкость экссудат, отчего впадают в эйфорию, перестают трудиться, бесцельно валяясь в разорённом гнезде и позабыв о своих обязанностях. Дельфины охотятся за рыбой с тетродотоксином, после чего теряют ориентировку в океане. У коал мозг гладкий, без извилин, оттого что эвкалипт, который они жрут, очень токсичен, коала дрыхнет под ним двадцать часов в сутки и спросонья неадекватен с собратьями. И даже бабочки пьют слёзы из глаз вечно плачущих черепах, пьянея от соли.
– Хотя с чего бы черепахам плакать? По сто лет живут! Сто миллионов лет не исчезают! Это нам плакать надо! Это наш вид хомо эректус исчерпал себя, стоит на грани катастрофы!
Ёп не перечил – напротив, вспомнил птицу китоглава, которая питается исключительно головками цветущего опиума. А тигровая акула любит обсасывать ядовитых рыб фугу. И вообще, тигровая акула – единственное существо на свете, у которого матка перегородчата, разделена на две полости, и в каждой развивается эмбрион-каннибал: рождаясь первым, он начинает пожирать ик-ру и других зародышей и в конце концов остаётся один, а за стенкой – очевидно, на всякий случай, для подстраховки, – растёт и пожирает всё кругом второй такой же братец-каннибал. Кто сконструировал такую систему? Бог или природа? И почему только у тигровой акулы?
Лудо поддакнул:
– А кто подарил осьминогу восемь лап, две тысячи присосок и мешок с красками? И почему всё это богатство одному осьминогу? Может, змея тоже хотела бы иметь восемь лап, да ей не дадено? И откуда осьминог знает, в какой цвет когда окрашиваться, если сам он, как говорят зоологи, дальтоник?
Ёп, многозначительно хмыкнув при слове “дальтоник”, решил не вдаваться в детали и только спросил:
– Зачем часть змей ядовита, а другая – нет? За что они обделены ядом, столь нужным при охоте, когда у тебя нет ни рук, ни ног, ни клыков, ни зубов, ни слуха, ни нормального зрения?
Добавил и Кока:
– Какой кудесник снабдил сумками австралийских животных? И главное: зачем? Если так удобнее выращивать детёнышей, то почему
