знала, что отец не очень-то охотно шёл на это, потому что боялся, что Академия может выследить книгу и обнаружить их резиденцию. Но в тот момент у них просто не было времени на то, чтобы обезвредить книгу с помощью невидимых чернил прямо на месте. Придётся им позаботиться об этом дома.
Фурия положила плоскую книжечку в карман комбинезона, а отец тем временем вытащил книгу, которая предназначалась для прыжка обратно. Ещё один роман Зибенштерна, но в спешке она не смогла прочитать его название. Идентичная копия наверняка лежала сейчас где-нибудь в кабинете Тиберия.
Раздался ещё один выстрел.
Вспоминая те события, она утверждала, что видела приближавшуюся пулю, которая попала в её отца.
Новая вспышка была ярче предыдущих: она осветила сразу несколько книжных башен.
На этот раз стрелял вовсе не агент. Стрелок находился где-то под ними, у подножия следующей колонны, и он не стал утруждать себя предупреждением. Пуля задела шею отца и врезалась в стену, заполненную книгами, позади Тиберия, подняв при этом облако пыли. Вначале девочке показалось, что это всего лишь лёгкое ранение, о которых она так часто читала в романах и которые никому по-настоящему не вредили. Герои с лёгкими ранениями побеждали целые легионы и перетаскивали с поля боя сундуки, доверху наполненные драгоценностями. Лёгкие ранения в книгах считались хорошим знаком, словно медаль, которую заслуживал смельчак, застреливший противника. Никто серьёзно не страдал от последствий лёгкого ранения. Но Тиберий Ферфакс от такого ранения умирал.
Когда отец рухнул на землю, Фурия не знала, что жить ему осталось всего минут десять. Она опустилась рядом с ним на колени и положила на них его голову. Из раны на шее вытекала струйка крови. Она то становилась тоньше, то превращалась в бурный поток. На чёрном комбинезоне сложно было различить следы крови, но шея отца была вся в крови, в крови были лицо и рука, которой он неумело пытался зажать пробитую артерию.
Фурия не могла издать ни звука, хотя ей хотелось заорать во весь голос. Казалось, кто-то схватил её за горло – ей не хватало воздуха, в висках стучало от боли.
– Её зовут… – прохрипел отец. – Изида Пустота. Остерегайся…
Больше он не смог произнести ни слова, из горла вырывался лишь слабый хрип. В его глазах читалось недоумение, а вовсе не боль. Позже Фурия поймёт, что отец знал об этом с самого начала, но не мог поверить в то, что всё закончится именно так. Наконец ей удалось выдавить из себя тихое: «Папа…». Это был всего лишь шёпот. Она заметила книгу для прыжка – наверное, она выпала у него из рук. Девочка взяла её, положила отцу на грудь, а его руку – на книгу, но у Тиберия уже не было сил на то, чтобы её держать.
Книга скользнула вниз и снова очутилась на металлическом полу.
– Изида Пустота-а… – застонал отец. – Она – враг, Фурия… твой враг… Скорей в Либрополис к Кириссу… Он может вам помочь… Он у меня в долгу…
Дальнейших его слов Фурия не разобрала, потому что в этот момент из-за колонны
