немного помятый внедорожник бесшумно вкатился в распахнутые ворота автомастерской, Яныч, отвернувшись, что-то кричал в глубь огромного гаража, вытирая руки грязной тряпкой.
Не услышав шороха гравия под колесами машины, не подозревая о нашем присутствии, стоя спиной к главному входу, он лениво почесал за ухом и смачно выругался в адрес неведомого нам Цыки.
Из гаража вышел парень. Я его узнала – Колька, сын Яныча. Увидев машину, лицо его приняло идиотское выражение. Он как-то боком осел на землю, тыча грязным пальцем в нашу сторону.
Яныч, обернувшись, тоже изменился в лице. Побледнел и сел неуклюже на корточки рядом, вытирая лоб грязной тряпкой, которая оставляла на лице серые масляные полосы и разводы. От этого он сразу стал похож на Рембо.
– Что это с ними? Неужели придется двигать в другой сервис? – Наблюдал за происходящим лысый.
Дальше – больше.
Когда я вышла из машины, Коля весь как-то передернулся и неожиданно начал икать. Он смотрел на меня такими глазами, как будто увидел привидение.
– Колька, что с тобой? Это я, Даша! – И неожиданно для себя добавила: – Соседка ваша.
Во дворе повисло тягостное молчание. Было слышно, как капает вода из колонки. Где-то в центре города на мэрии отбило двенадцать пополудни, и грянул гимн города в записи. Традиция такая.
Пауза затянулась.
Из машины вышел мужик, с которым я так и не успела познакомиться. Глянув на него, теперь уже Яныч как-то дернулся и тихо зарычал. Он под нос произносил что-то нечленораздельное. И вдруг начал старательно крестить свой живот.
– Да что здесь происходит? Кто объяснит? – Не выдержала я и топнула ногой. В моей голове мозги слегка колыхнулись.
Между тем Коля тупо произносил уже знакомые слова, подряд, без перерыва:
– Твоюмать, твоюмать, твоюмать, твоюмать…
Во двор выглянула толстая жена Яныча. Увидев меня, почему-то удивилась и брякнула:
– Дуся! Вот это новость! А мы вчера пили за упокой твоей души. А ты, оказывается, живая. Значит, теперь, долго будешь мир коптить. Ну, и слава Богу. Цыпа, цыпа, цыпа… – это уже к рябой курице, перепутавшей хозяйский двор с курятником.
– Ах, вот в чем дело? То-то я вижу, вы уставились на меня, как на утопленницу.
– Вот и я о том же. Вчера выловили одну, рыжую, твоей комплекции. Правда, волос у ней на голове поменьше было. Лицо сильно разбито, да и в морской воде, говорят, долго была. Не узнать уже. Вот и подумали на тебя. А ты где была? Тебя вчерась искали, даже к нам приходили.
Проходя мимо, Люська повнимательнее присмотрелась ко мне, щуря подслеповатые глаза:
– А чтой-то у тебя с лицом? Никак кровь? Опять куда упала? – Обходя боком внедорожник, она, разглядывая вмятины на его капоте, как бы между делом добавила:
– И про машину каку-то тоже расспрашивали. То ли инфунита, то ли инфанта кака -та. Не поняла. Это больше по ихней части, – кивнула Люсьен на икающего сына и мужа, сидящего под солнцем с грязной физиономией, и величественно
