разноцветные фиалки больших и малых размеров. Тут и там можно было увидеть красивейшие кипарисы. Цветы, деревья и парящие в воздухе бабочки нашли свое место тут в единой гармонии. Да и говоря о стенах тронного зала, нужно было делать поправку – стволы могучих дубов-великанов, устремившиеся ввысь и переплетенные друг с другом лианами, венчали зал по кругу.
Но важно было не это. Важно было то, что происходило в тронном зале дворца Согруэль в этот вечер.
За столом на стульях сидело двенадцать темных эльфов. Здесь были прекрасные эльфийки в черных как сам мрак нарядах, и гордые эльфы, одетые не так мрачно. Все они сидели за одним столом.
И только один из них выделялся из общей картины вечной молодости и красоты сединой и морщинами, столь необычными для этих мест. Можно было предположить, что этому темному много-много лет, и возраст старца давно перевалил за знакомые людям мерки десятилетий. Несмотря ни на что, он был весьма подтянут и строен, носил такие же гордые и величавые одежды иссиня черных цветов, как и его молодые соседи по столу. На его плечи спадали длинные пряди волос, которые, пусть и уступали шевелюре молодых эльфов по своей пышности и красоте, все же были ухожены, а одна прядь волос была схвачена в хвост.
Однако был в зале и еще один эльф, одетый куда скромней остальных. Скорее – даже просто и безвкусно: в серую тунику и такого же цвета штаны, потертые сапоги по колено и перчатки с открытыми отверстиями для пальцев. За спиной эльфа висел длинный лук и полный колчан стрел. На поясе покоился кинжал, совсем короткий и узкий. Он не нашел себе места ни на одном из стульев и стоял, сложа руки одна на другую. Эльф, молча, слушал разговор, который вели старшие товарищи за столом. На вид ему было около тридцати-тридцати пяти лет, если судить по человеческим меркам, хотя всем, конечно, было хорошо известно – возраст эльфа практически не поддавался исчислению.
– Ты представляешь, какие опасности могут возникнуть на их пути, Афилия? – говорил темный эльф в красивой черной рясе увешанной пальмовыми листьями с седыми, как мел волосами. Черты его лица были безупречны.
Эльфийка, к которой были обращены эти слова, носила платье из тончайшей ткани, чем-то отдаленно напоминающее мелкий узор паутины, облегающей красивое стройное тело. Ее лицо не выражало никаких эмоций.
– Я все прекрасно понимаю, Джулиал, но другого выхода у нас нет, нам нужно торопиться, иначе мы можем не успеть сделать задуманное, и тогда все закончится провалом. Именно этого я боюсь.
– Этого боюсь и я, – вставил другой эльф с черными длинными волосами, доходящими до самых пят и схваченными кольцом из серебра в хвост, и такими же выразительными черными глазами без зрачков. – Провала. Поэтому считаю, что выступать нужно немедля. Только так можно успеть за эльфами из Местальэ и братьями по несчастью из глубин гор.
– Вы предлагаете сделать бросок через аллоды, как я понимаю, Джулиал? Сеньор Тельонули? Не так ли? – вступил в разговор эльф с небольшим шрамом у левого глаза, разрезающим напополам
