style="font-size:15px;"> Энциклопедия Относительного и Абсолютного Знания, написанная профессором Эдмондом Уэллсом
Гастон чертыхнулся.
– Чудное название. Вещи бывают либо относительными, либо абсолютными. Они не могут быть одновременно и теми, и другими. Это противоречие.
Внизу буквами поменьше уточнялось:
том III
Еще ниже помещался рисунок: круг, а внутри треугольник острым углом кверху; внутри треугольника некое подобие буквы Y. Приглядевшись, можно было различить, что палочки, образующие букву Y, – это три муравья, держащиеся усиками друг за дружку. Муравей слева был черный, тот, что справа, – белый, а муравей вместо средней палочки – наполовину белый, наполовину черный.
В довершение под треугольником была начертана все та же формула, с помощью которой открывался квадратный чемоданчик: 1 + 1 = 3.
– Похоже, старинная колдовская книга, – процедил сквозь зубы отец.
Жюли, удостоверившись, что обложка совсем новенькая, заметила, что книга напечатана недавно. Она провела пальцами по обложке. Та была гладкая и мягкая.
Сероглазая девушка открыла первую страницу и принялась читать…
ЗДРАВСТВУЙТЕ! Здравствуйте, неведомый читатель.
Здравствуйте в третий раз или в первый. По правде говоря, что бы вы ни открыли для себя в этой книге в первую очередь или в последнюю, не имеет никакого значения.
Эта книга – оружие, которое должно изменить мир.
Да-да, не улыбайтесь. Такое возможно. Такое вам под силу. Довольно, чтобы кто-нибудь хотел этого по-настоящему, и все получится. Малая причина порой влечет за собой большое следствие. Говорят, если бабочка взмахнет крылом в Гонолулу, этого будет довольно, чтобы вызвать тайфун в Калифорнии. У вас же дыхание куда сильнее, чем дуновение от взмаха крыла бабочки, не так ли?
Что до меня, я уже мертв. И, к сожалению, смогу помочь вам лишь косвенным образом – с помощью этой книги.
Все, что я вам предлагаю, так это совершить революцию. А вернее, уточним: эволюцию. Поскольку наша революция вовсе не обязательно должна быть жестокой и зрелищной, как революции былых времен.
Я рассматриваю ее скорее как революцию духовную. Как революцию муравьев. Без потрясений. Без насилия. Как череду легких прикосновений, вроде бы незначительных, но в совокупности могущих сокрушить горы.
По моему разумению, революционеры прошлого проявляли нетерпение и нетерпимость. Утописты делали свои умозаключения на краткосрочную перспективу. Поскольку во что бы то ни стало хотели видеть плоды своих трудов при жизни.
Согласимся, однако, что сеять семена надобно для того, чтобы урожай снимали другие люди в другом месте и по прошествии некоторого времени.
Давайте обсудим это вместе. И пока мы будем говорить, вы вправе либо прислушаться ко мне, либо нет. (Вам же удалось прислушаться к замку, стало быть, слушать вы умеете, не так ли?)
Впрочем,
