что и понятно, ведь до получки, до дня авиации, как его именовали служивые, и который случался тринадцатого числа каждого месяца, оставалась еще неделя. Самое тоскливое и депрессивное время. Лишь в дальнем углу у большого, выходящего в сторону леса окна, сдвинув два стола вместе, веселилась компания военных, мероприятие, видимо, было заранее спланировано и оплачено. Веселились они, похоже, уже достаточно долго, градус веселья соответствовал примерно двум часам пятнадцати минутам непрерывной накачки. Тосты там звучали одновременно с разных сторон, колбаса давно была съедена, куриные кости обглоданы, но бокалы все сдвигались со звоном и лязгом, и плескалось в них не одно только пиво.
Поскольку кухня и здесь уже закрылась, взяли в буфете по бокалу пива и по порции копченой ставриды, с этой снедью устроились за столом в противоположном от кампании углу. Рыбка выглядела очень хорошо, янтарно поблескивала, сочилась жиром, по всему, буфетчица не обманывала, утверждая, что свежая. Но Антон все равно морщился, пачкать руки ему не хотелось.
– А ты ее зубками, – наставлял его Серж. – На вилочку – и зубками… И он показал, как это делается. Тем паче, что ему и самому пачкать руки не нравилось.
– Хорошо, хоть салфетки есть, – разглядел, наконец, светлое пятно в настоящем Антон.
Серж оглянулся, разглядывая кампанию, но Геши среди пирующих не обнаружил.
– Кого ты все высматриваешь?
– Да так, друга своего… Старого.
– Гешу Хлебчикова, что ли?
– Ты его знаешь?
– Ну, как же, отлично знаю, еще с тех времен, когда ты в общаге жил. Тогда мы с ним и познакомились. И после уже, когда ты съехал, все время вас вместе видел. Вы, как эти, не разлей вода, были. А потом что-то случилось, говорят…
– Всегда что-то говорят…
– Это точно. А ты? Не расскажешь? Что на самом деле?
– Поверишь ли, Антон Аркадьевич, совершенно неохота вспоминать. Глупая потому что история. Глупая, и в то же время дикая и бешеная история.
Серж задумался на минуту, будто прислушиваясь к отголоскам былых событий, и впервые вдруг почувствовал, точно кожей всей ощутил, что складывается вокруг него, заваривается некая комбинация, в которой он совершенно ничего не понимает и участвует помимо своей воли. Лицо Антона, между тем, выражало внимание и доброжелательность, и неожиданно для себя, Серж стал рассказывать.
– Ты прав, дружили мы тогда крепко, таскались везде вместе, как Пат и Паташон.
– Кто такие?
– Актеры, длинный и короткий. Дуэт. Не важно. У нас тоже был дуэт.
– Длинный и короткий, – улыбнулся Антон.
– Да, – без улыбки подтвердил Серж. – Мы и служили рядом, и отдыхали вместе. Правда, уже тогда мы с ним стали отдаляться, если не интересы, то наши подходы к жизни изменились, во всяком случае, у меня. Меня увлекала атмосфера ресторанов
