Кусал он как-то странно, пытаясь за один раз запихнуть в рот как можно больше. Чеснок же он подносил ко рту бережно, от чеснока он откусывал едва заметный кусочек. Чеснок он почти лизал. Жевал медленно. Я знал, что жевать ему было тяжело. Миопатия.
– Ты дурак, Рубен. Видишь ли, задача состоит в том, чтобы съесть как можно большее количество хлеба с как можно меньшим количеством чеснока. Понятно?
– Понятно. Здесь плохо кормят. Значит, у тебя где-то должна быть спрятана соль в бумажном пакетике. С солью можно много хлеба съесть. И перец. Соль тебе приносят ходячие из столовой, а перец передают из дома. Я угадал?
– Приблизительно. Соль мне действительно приносят, а перец я покупаю. Но у меня есть кое-что получше перца. Вечером покажу.
Я начинаю надеяться.
– Ты, Миша, как пацаны.
– Какие пацаны?
– Ты в шахматы вслепую можешь на шести досках?
– Могу, а что?
Я рассказываю про пацанов. Он слушает, забыв про хлеб и чеснок.
– Все сходится, – говорю я. – Ты играешь на шести досках вслепую, у тебя соль в пакетике.
– Соль у меня в пузырьке, в пузырьке она не так мокнет.
– Неважно. У тебя есть соль, ты нормально играешь в шахматы. И ты назвал меня дураком. Меня тоже пацаны часто дураком называли.
– И ты не обижался?
– А на что обижаться? С виду я умный, и язык у меня хорошо подвешен, но на самом деле я – дурак.
Я молчу. Похоже, придется рассказать ему главное. Все равно он догадается.
– Знаешь, Миша, я и вправду дурак. Я не умею играть в шахматы. Совсем.
– Не беда, я научу. Доставай доску.
– В том-то и дело. С доской я умею. С доской любой дурак сумеет. Но ведь если человек не помнит, где какая фигура стоит, какой из него шахматист?
– Все, кто не умеет играть в шахматы вслепую, по-твоему, дураки?
– Конечно. Вот тебе пример. Меня пацаны этому учили. Представь себе, весь детдом.
Миша откидывает голову назад, прикрывает глаза.
– Может, ты и дурак, но с тобой весело.
– Представил?
– Представил.
– Убери девочек. Они не играют в шахматы. Для девочек это неважно. Убери тех, у кого родители пьют, тех, кому хоть раз в жизни давали наркоз, тех, кто пошел поздно в школу. Теперь убери дэцэпэшников, ДЦП – болезнь мозга. Все эти люди по определению не могут быть умными. Кто у тебя остался?
Миша открывает глаза.
– Мы с Федькой.
– У Федьки какая инвалидность?
– Никакой, хромает немножко.
– Я так и думал. Его сюда и привезли, потому что дурак.
– Федька не такой уж и дурак.
– В шахматы играет?
– Нет.
– Понятно. Остаешься ты. Один ты, обидно. Пацанов много было.
– Погоди, значит, у нас тут дурдом, что ли?
– Конечно,
