Александр Александрович, все очень просто. У них для меня имелся другой кандидат в мужья. А я хотела все решать сама. И я решала сама.
– Понимаю, понимаю… Но как ты здесь оказалась? Ведь ты даже не медик.
– А вот и нет! Вы просто этого не знаете, я до того, как занялась музыкой, закончила медучилище, так что по первой специальности я медсестра. Поэтому, в этом плане особых трудностей не возникло, и в профессиональном отношении ко мне в госпитале нареканий нет. Ну и мне помогли, конечно. Я ведь папина дочка, да. Пользуюсь связями, когда прижмет. Собственно, единственный раз и воспользовалась.
– И теперь ты Томкэт?
– Вы слышали? Да, доктор Карпец развлекается. Пустое все.
– Но все-таки, почему ты бросила все там и приехала сюда?
– Мне позвонили.
– Кто?
– Я не знаю. В трубку молчали. Я поняла, что это он. И я почувствовала, что он в беде, что нужна моя помощь. К сожалению, все так и оказалось.
– Погоди, я, кажется, начинаю догадываться. Ты хочешь сказать, что твой друг…
– Да, человек, которого я люблю, находится здесь, рядом. Вон в той палате.
– Ах, милая моя, прости, я ведь даже не подозревал…
Ротный зачем-то вызвал.
Странно, лишь вчера вечером, перед выходом на передовую, они встречались в лагере и, как казалось, обговорили все вопросы. Видимо, не все, видимо, возникло что-то новое и неожиданное. Это плохо. Все плохо, и то, что новое, и что неожиданное. Хороших, счастливых неожиданностей на войне, насколько он успел заметить, не случается, всегда одни лишь гадости. Да и чего другого ждать? Война не благотворительный спектакль, по окончании которого убитые по ходу действа актеры, как ни в чем не бывало, выходят на поклон. Аплодисменты, цветы, подарки… Это все из другой жизни, а в этой подарочки всегда со знаком минус. Самое заветное желание – чтобы судьба позабыла о тебе до конца войны, потеряла из виду, не замечала. Уж как-нибудь, само собой, мало-помалу, все однажды закончится, рутинно и без чрезмерных геройских усилий. Вот да, это самое лучшее, что может произойти – рутинно и без геройских усилий. Поэтому так некстати показался вызов Докучеева, так не хотелось покидать позицию взвода. Какое-то беспокойство ощущалось им с самого начала, еще с момента прибытия на передок. Словно что-то назревало, сгущалось вокруг, витало в воздухе. Вроде все, как обычно, но он чувствовал, напряжение растет, что-то готовится. Нет, покидать позицию не стоило. Но и отказаться было нельзя, центр сказал – немедленно.
Серж оглянулся. Тагазимула, пэпэшка наперевес, опустив голову, бодро двигался за ним по траншее. Заметив, что взводный остановился, тоже встал.
– Что?
– Ничего. Передохнем пару минут.
Вот, тоже… По-хорошему, надо было его вместо себя за старшего оставлять, но нет, ни в какую. Как хочешь, говорит, командир, только я за тебя отвечаю, и я с тобой. Куда ты, туда и я. Пришлось Демона назначить. Ничего, парень подготовленный, должен справиться. Хотя сомнений много. Вот так всегда, нет хороших решений.
