оборотами. Вследствие подобной специфики языка синхронный перевод в новокитайском как таковой был невозможен. Да и о каком синхронном переводе могла идти речь, если на одном уровне с вами обсуждали условия протокола сотрудничества между российской и китайской компаниями в рамках последнего межправительственного соглашения, а на втором уровне мягко критиковали российскую внешнюю политику с отсылкой к великому Лао-Цзы? Поэтому переводили последовательно, сначала первый, затем второй слой. Из одной книги на ново-китайском получалось две книги на русском. В голове у китайцев два слоя сознания мирно уживались друг с другом и гармонично взаимодействовали между собой, порождая невероятное по красоте, своеобразию и сложности мировосприятие – и, конечно же, язык. Страшный сон для переводчиков. За гранью понимания для всех остальных – непосвященных, иноязычных.
Я сам был наполовину монголо-китайцем, наполовину чистейшим русским. Благодаря моему отцу, а вернее его странной, полутайной-полузапретной любви к девушке-китаянке, переводчице при российском консульстве в Гонконге. Поэтому ново-китайский был для меня почти что родным.
"Почти", потому что, несмотря на суженный – котовий, как, ластясь, говорили девушки – разрез глаз и высокие азиатские скулы, в меня намертво впечаталась, перетекла вместе с отцовской с кровью и генами та самая неизбывная и никем до конца не изученная и не понятая матрица русскоязычного мышления. Я чувствовал язык Поднебесной, наслаждался им, как юркий лазурный дракон купался в двух потоках его небесной реки… Но третий слой? Нет, это невозможно… Я выдохнул. Ладно, была не была…
– Всеволод Валентинович… мой вопрос может показаться вам немного странным… Но я знаю, вы интересуетесь синологией, поэтому решил обратиться к вам… Вы ничего не слышали о третьем слое в новокитайском? Может быть, кто-нибудь из переводчиков говорил вам, что ему показалось… Или какие-то исследования нейролингвистов? Ну, я не знаю, любая информация… ничего не проскакивало?
– Третий слой?! Ты уловил третий слой в ново-китайском?!!!
От неожиданности я дернулся. Всеволод Валентинович навис надо мной, тяжело дыша, вцепившись трясущимися руками в край стола – нездоровый, лихорадочный блеск в глазах за тонкими линзами очков, и…
…абсолютно неуместное в этой ситуации мелодичное позвякивание дорогих фарфоровых пиал о блюдца.
– Где?! Каким образом?! Чья-то речь? Переговоры? Контракты? Книга? Да говори же!!! Говори!!!
Я вжался спиной в подоконник. Ох, не надо было, не надо… Ливень за окном превратился в поток водопада, безжалостно смывающий к чертям этот мир. И в чью же пользу теперь у нас счет?
– Да нет, Всеволод Валентинович… Вы неправильно меня поняли. Ничего я не уловил. Так, сон приснился, слишком реалистичный, – я выдавил из себя неубедительную улыбку. – Вчера повеселились с друзьями, немного перебрали… Не спалось утром, захотелось с кем-то поговорить… Вот, вспомнил о вас и приехал…
– Но
