не хотелось, расхотелось и разговаривать. Мы крутились по незнакомым улочкам, в окнах невысоких домов уютно горел свет, доносилась музыка.
Ах, Одесса, жемчужина у моря…
Происходило что-то страшноватое и абсолютно непонятное. Очевидно одно: я попал в переплет, и это – круто. Меня не били в машине, не оскорбляли, угрожали – да, но как-то ненавязчиво. Ехали, и все. Профессионалов можно определить за версту, находиться же с ними в таком тесном контакте вовсе не обязательно. Откуда они меня вели? И зачем? И, главное, каким образом здесь завязаны Алекс, Ленка и я? К Алексу они не проявили ни интереса, ни почтения. Это явно не его крыша. Я на почтение тоже не жаловался, но интерес присутствовал. И, наконец, что с Леной?
– Зачем она вам понадобилась? – спросил я.
Двое промолчали. Один неопределенно хмыкнул. Правый ткнул кулаком в переднее сиденье.
– А правда, зачем тебе десять тонн баксов, Сом?
Хмыкнувший снова хмыкнул. Сом остался нем, как рыба. Если это ответ на мой вопрос, лучше бы его не было.
Десять тысяч долларов за Ленку! Где я их возьму? Хотя, если занять на полгода, то, работая у Клина… Но, вполне возможно, я у него больше не работаю. Уволен за прогулы. Мойдодыр, вовремя не явившийся на отмывание денег…
Тут меня осенило. Это же явная разработка версии с Клином! Кто должен платить за секретаршу и одного из ведущих сотрудников? Естественно, их общий босс, счастливый обладатель лишних десяти тысяч баксов. То-то он мотался перед моим отъездом туда-сюда. Что же Костик мне ничего не сказал? Не знал? Конечно, не знал…
Я выдохнул, чувствуя, как тает внутри сталактит страха. Денежные вопросы – не моя сфера.
– Выходи, приехали, – подтолкнул меня левый и добавил:
– Только, давай, без фокусов, а?
– Для фокусов нужна ловкость рук, а у меня их нет.
Это оттаивал, огрызаясь, глупый сверчок.
– У тебя ничего нет, – из темноты двора сказал правый. – Даже завтрашнего дня.
2
Опрятная квартирка, в которую меня привели, располагалась сразу на первом этаже двухэтажного дома.
Меня посадили на старый, тяжеленный стул, завели руки назад между перекладинами спинки и застегнули наручники, потом ушли на кухню. Они мирно курили, беседовали, кого-то еще ждали. Меня словно и не существовало. Такая вот психологическая обработка. Я их раскусил и не поддался. Просто сидел, как памятник самому себе.
Запахло сыром, колбасой, кофе. Я сглотнул и попытался отвлечься, выбрать хоть какую-то линию поведения, продумать их вопросы и мои ответы. Не получилось. Очень хотелось курить.
– Эй, террористы, – позвал я, изнуренный ожиданием, – отдайте сигареты, на десять тысяч можно и свои купить.
Загремели стулья, и все четверо вошли в комнату.
Я их уже знал по именам. Стас – водитель, плотный, хмурый, с молотообразными кулаками, которые успели пройтись по моей спине. Рядом Чарик – яркий южанин с легким акцентом, стройный,
