они – на него.
Привезла его лягушка к громадному черному утесу – ну ровно как за домом Артемия Силыча такая каменюка из земли растет – и подмигивает – слезай, мол, приехали. Там, где у Силыча веранда, тут увидел Прошка незнакомые деревья, а на них плодов желтых – видимо-невидимо! Сорвал – вкусно! Как морошка, только слаще. Набил себе живот так, что еле дышал, а все мало – увидел самый желтый, самый большой плод, потянулся – а тот сорвись и упади куда-то под дерево. Полез Прошка за ним – да что-то не видно, только какая-то раковинка круглая лежит. Схватил раковинку, сжал в руке…
– Вставай, Прошка! – тормошит его Андрей. – Пять утра, на работу пора.
И пока тот расчухивался, протирал глаза и морщился от духоты в бараке и вони, Андрей все искал свой пиджак.
– Куда делся? – вопрошал Андрей, придирчиво разглядывая копошащихся вокруг людей. – Ты ночью не выходил?
– Нет, – сказал Прошка. Вспомнил, как во сне оставил пиджачок на теплом песке, но рассказать об этом побоялся.
Потом тоже побоялся, уж больно злой ходил Андрей – в день зарплаты Артемий Силыч выдал жалованья вполовину меньше.
– Скважина мелеет, – объяснил. – Пока на половинном окладе.
– Кому не нравится – на выход, – хмуро пробасил Иван из-за плеча хозяина.
Прошку это не касалось – жалованья он за полгода работы еще не видел.
Сначала возмещал отцовы долги – через четыре месяца Артемий Силыч важно сказал, что шесть рублей Прошка отработал:
– У меня все честно, бумажка к бумажке! – пыхтел хозяин, открывая ящик стола и вынимая лист гербовой бумаги, на котором Прошка после похорон отца писал под диктовку: «Обязуюсь отдать долг…»
– Благодарствую, Артемий Силыч, – поклонился Прошка, бережно принимая листок.
– Не забудь – еще десять рублей ты мне должен! – заявил тот и показал еще одну Прошкину расписку.
Прошка хотел сказать, что постарается поскорей, но не смог – закашлялся.
Отработать получилось быстрее – всего через два месяца он получил и вторую бумагу. Но вот обносился Прошка к тому времени – хуже нищего! Белье истлело, оброс, как дьякон, хоть косу заплетай, в бане не был…
– Ну держи рубль на баню! – захохотал хозяин, когда Прошка слезливо попросил о займе. – Пар костей не ломит!
Прошка думал, что из-за рубля Артемий Силыч не станет разводить канитель с распиской, но не тут-то было! «Обязуюсь… движимым и недвижимым имуществом…» – выводил Прошка отвыкшей от пера рукой. Хозяин внимательно прочитал, кивнул и спрятал под ключ.
Выходя из бани, Прошка блаженствовал. Хотелось увидеть Андрея, но тот уже два дня не появлялся, сказавшись больным.
Андрей вернулся назавтра, похудевший и злой.
– В воскресенье у нашего Силыча в гостях будет начальник жандармского управления, – тихо сказал он Прошке в минутку перерыва между партиями соли на цырене.
