style="font-size:15px;"> – Старк, Старк. Я уже поняла это. А вы – невнимательны.
– Увы, Джоан.
– А вы уже получили распределение в Белую группу?
Он кивнул – больше ничего не оставалось. Женщина, пахнущая дымом, знала больше человека в сером. Она двигалась, оставляя за собой нефтяные пятна вещей: жилет, черную водолазку, футляр с ноутбуком.
Когда Малкольм остановилась перед Старком, на ней осталось только белье и майка.
Без одежды женщина была похожа на вешалку – бледную, свитую из толстой проволоки вешалку.
– Надеюсь, в новом лицее не нужна будет пролетарская конспирация?
– Нет. Вы – доктор Джоан Малкольм, физик. Самые широкие полномочия. Вы – всего лишь вы.
Джоан Малкольм постучала указательным пальцем по губам, покосилась на стену-алтарь.
– «Я – это я»?
– Именно.
– Замечательно.
Человек в сером пошел к двери. Щелкнула задвижка в ванную, зашипела вода. Старк еще раз посмотрел на бумажное капище. Солнце сошло с него, матово блестели фотографии и флэшки. Лента кардиограммы полосовала стену, как разметка дорогу.
Мистер Старк, человек в сером, закрыл за собой дверь, и только когда защелка замка вошла в паз, позволил себе выдохнуть. Лестница была не метена со времен Второго сдвига, почти наверняка ее облюбовали поколения котов, но серый человек слышал только один запах.
Гарь.
Выйдя из душа, Джоан Малкольм пошла прямиком к столику. Она думала о чем-то, шевелила губами, а ладони ее, как корсет, придерживали поясницу – словно готовую вот-вот переломиться. Женщина села, открыла ноутбук и несколькими касаниями разогнала с экрана окна браузеров – оставила только поле текстового документа. Мокрые волосы застили глаза и кололи шею, и она нетерпеливо собрала их в хвост, закусила особенно строптивый локон зубами. Комнату по-пржнему пятнала неубранная одежда, источающая запах пожара, а Джоан гладила клавиши кончиками пальцев, смотрела в чешуйчатую и пеструю стену – в одну точку.
Ей отвечал взгляд беловолосой девочки с обожженного фото.
<Кажется, ты можешь мне помочь. Ты интересная. Ты почему-то всюду: на моей стене, в моей памяти. Чем больше тебя – тем больше вопросов, и это странно, это неправильно.
Ты больна, ты почти мертва уже почти три десятка лет – прямо как эта планета. Но ты почему-то каждое утро встаешь и идешь на работу, ты думаешь и что-то делаешь. В твоем прошлом тайна, в твоем настоящем – кошмар.
И это интересно.
Ты почти мертва, ты больна. Но ты мне поможешь.
05 окт. doc>
1: Теперь ты
Я снова проснулась с головной болью. Действие таблетки закончилось, а значит, мне пора. Пора открыть глаза, пора смотреть, как просачивается утро в щели тяжелых штор. Пора слушать шум крови в висках.
Пора, сказала я себе.
Когда я просыпаюсь от боли, мир всегда одинаковый: тусклый, как выгоревший кинескоп.
«Ты
