выдох, сердце немного успокоилось. Виант раскрыл глаза. Насколько ему известно, экипаж «Гангалы» несёт вахту в три смены. Пусть сейчас ночь, однако как минимум треть людей на борту контейнеровоза бодрствует и следит за двигателями и прочими механизмами судна. А раз так, то матросы точно не отказывают себе в удовольствии даже в разгар ночи посетить «кафе» и опрокинуть стакан чайку или кофе для поднятия бодрости и настроения. Почему, собственно, оба стола в «кафе» накрыты круглые сутки и даже плетёные корзинки с хлебом не убирают на ночь.
Виант вытянул шею, вроде, никого нет. С богом! Осторожно, словно партизан на минном поле, на полусогнутых, Виант подобрался к плетёной корзинке. Передняя лапа приподняла край белого полотенца. В нос тут же шибанул головокружительный запах. Бинго! Хлеб, самый настоящий хлеб из кукурузы.
В груди огненным шаром запульсировало желание прямо тут, на столе, на белой скатерти, вытащить из корзинки полукруглый кусок и сожрать его. Быстро! Чтобы крошки во все стороны полетели! Но нельзя!!! Виант стиснул зубы, край полотенца в передней лапе нервно дрогнул. Нельзя. Ни в коем случае нельзя вести себя как крыса. Как крыса.
Люди хвостатых грызунов не любят, жуть как не любят. Вот почему нельзя вести себя как крыса и гадить прямо там, где жрёшь. Иначе у людей в два счёта появится дурная привычка прятать всякую еду под замок. Как бы ни хотелось кушать, как бы не выл желудок, придётся повременить. Нужно утащить пару кусков в надёжное место. Например, Виант оглянулся, под ближайший контейнер. Да ещё кот, чтоб у него шерсть на брюхе облезла.
Передние лапы затряслись так, будто пальцы сжали не кусок кукурузного хлеба, а обнажённые провода из розетки на 220 вольт. Виант выдернул из плетёной корзинки первый кусок. Запах, обалденный запах словно сырая тряпка хлещет по морде. В душе жадность и голод схлестнулись в жестокой кровавой сече со страхом и осторожностью. Ладно, Виант тихо выдохнул, пусть будет ещё один. На белую скатерть рядом с первым куском упал второй не менее мягкий, свежий, слегка желтоватый… Передней лапой Виант сам себя треснул по морде. Не стоит распалять голодное воображение до опасного предела.
С края стола Виант глянул вниз. Очень опасный момент. Как бы ни хотелось, а оба куска придётся сбросить сначала на стул, а потом на пол. Увы, даже если он вытянется в полный крысиный рост, то не сможет достать до столешницы и аккуратно стащить куски. А коты, эти мягкие, пушистые порождения ада, чутко и нервно реагируют на все подозрительные шорохи.
Была не была! Первый кусок шлёпнулся на стул, желтоватые крошки брызнули в стороны. Следом упал второй. Виант перевёл дух. Всё нервы проклятые. Кажется, будто он собственными лапами сбросил со стола пару фугасных бомб, и теперь на вселенский грохот со всего Шинарского океана сбегутся все без исключения судовые коты.
Два куска хлеба благополучно приземлились на стул. Какие там фугасы? Какой там вселенский грохот! Собственное воображение бывает
