друзей, даже здесь, в нашей школе. Десятками. Сотнями.
Ну и что, что у меня нет ни одного.
Внезапно она выпрямилась и зловеще улыбнулась. Черные тонкие брови ярко выделялись на бледном лице, подчеркивая серые глаза и прямой нос. Она выглядела одновременно строго, неброско, но при этом красиво. Не так, как обычно красивы девушки, но скорее как сверкающее лезвие, к которому хочется прикоснуться.
– Дилером становится Лена, – сказала она, отворачиваясь от меня, и только в этот момент я заметил акцент.
Я вспомнил, что она тоже из Лондона, как и я. На секунду мне так захотелось домой, что я был готов позорно бухнуться перед ней на колени и умолять почитать мне вслух – что угодно, хоть телефонную книгу, лишь бы этим экстравагантным голосом, который так не вязался с ее тонкой и угловатой девической фигурой.
Том сел, кинул пять фишек на стол (при ближайшем рассмотрении они оказались медными пуговицами с его форменного пиджака) и театрально потер руки.
Другой бы на моем месте сказал что-то остроумное. Что-то странное, забавное и еще немного мрачное, что-то, что можно произнести шепотом, опускаясь на стул рядом. Что-то, что заставит ее резко поднять глаза и подумать: «Хочу узнать его поближе».
Мне сказать было нечего.
Я поджал хвост и слинял.
Том явился домой несколькими часами позже, без денег, но довольный.
– Она меня обчистила, – засмеялся он. – В следующий раз отыграюсь.
Так я узнал, что Шарлотта устраивает покер каждую неделю с тех самых пор, как приехала сюда год назад. Конечно же, водка от Лены заметно прибавила этому мероприятию популярности.
– Ну а Шарлотте – денег, – заметил Том.
Шли недели. Каждое утро, выключая будильник, я тщетно надеялся, что хотя бы сегодня неумолимая жизнь оставит меня в покое. Хуже всего был французский. Он шел первой парой, а вел его мсье Канн, деспот с красными подтяжками, чьи напомаженные усы выглядели как образец работы таксидермиста. Почти все тут учились в Шеррингфорде с первого курса, и в такую несусветную рань каждому хотелось только одного – обсудить прошлый вечер с друзьями. Я ничьим другом не был. В тот день я сел за пустую парту и попытался не заснуть до начала занятия.
– Я слышала, она вчера подняла баксов пятьсот, – сказала сидящая передо мной девушка, затягивая рыжие волосы в тугой хвост. – Наверняка тренируется онлайн. Так нечестно. Как будто у нее денег мало. Их семья явно не бедная.
– Закрой глаза. – Соседка легонько дунула рыжей в лицо. – Ресничка выпала. Да, я тоже это слышала. Ее мама герцогиня или что-то вроде. Но не важно. Видно, все ее денежки уходят Шарлотте в нос.
Рыжая оживилась.
– А я слышала, что в вену.
– Может, познакомит меня со своим дилером.
Прозвенел звонок, мсье Канн крикнул: «Bonjour, mes petites»[4], и в этот момент я понял, что впервые за многие недели мне совершенно расхотелось спать на первой паре.
Все
«Доброе утро, крошки мои».
