style="font-size:15px;"> – Ты меня бесишь, – еле сдержалась девушка, чтобы чем-нибудь не запустить в сидящего рядом гостя.
– Ты меня тоже, – с елейной улыбкой произнес тот и предложил тост.
– Тост? – обрадовался Георгий Константинович, не прекращавший наблюдать за передвижениями «противника».
– Георгий Константинович! – Миша встал со стула и замер с фужером шампанского. Он очень волновался. Это было видно по тому, как он сжимал и разжимал кулак левой руки. – Глаша! И вы, Аурика Георгиевна. Я хочу поблагодарить вас за то, что вы пригласили меня к себе встречать Новый год. Для меня это невероятно значимо. Особенно сейчас, когда я оказался абсолютно один. Наверное, я не имею на это права, но все-таки скажу. Я вам завидую. Мне очень хотелось бы быть одним из вас, хотя, наверное, кое-кто, естественно, против. – Он посмотрел на Аурику.
– Естественно, – не удержалась она, но тут же опустила голову, не выдержав отцовского взгляда.
– Я все-таки продолжу, – подбодрил себя Коротич и, развернувшись лицом к старшему Одобеску, выдохнул: – Георгий Константинович, я понимаю, что вы разочарованы отношением своей дочери ко мне, и это, конечно, несколько осложняет ситуацию, но, правда, позвольте мне приходить к вам, невзирая на явное отсутствие симпатии в мой адрес со стороны Аурики Георгиевны.
– Миша, – Одобеску сглотнул комок в горле, – друг мой…
– Подождите, – оборвал его Коротич и попытался договорить, но вконец смутился и выдавил из себя: – Будьте здоровы! И вы, и вы, Глаша, и вы, Аурика Георгиевна.
– Буду! – незамедлительно пообещала последняя и резко встала, не обращая внимания на укоризненный взгляд отца. – Давайте выпьем! Папа, цепляй свою селедку! Аурика Георгиевна будет говорить тост.
Назревал скандал, барон Одобеску чувствовал, что ситуация выходит из-под контроля, но вмешиваться остерегался, отмечая про себя, как недобро блестят глаза Прекрасной Золотинки.
– Может, горячее нести? – засуетилась Глаша.
– Рано! – отрезала Аурика и, приняв вальяжную позу, обратилась к соседу: – Коротич, ты нудный. Поэтому я желаю тебе быстрее жениться на какой-нибудь библиотекарше, чтобы вечерами перед сном читать с ней «Науку и жизнь». Ни на что другое ты больше не способен. Только предупреждаю: не вздумай приводить свою грымзу в мой дом! Мало не покажется. А вам (она с вызовом посмотрела на отца) я желаю оставить меня в покое и не пытаться устраивать мою жизнь по своим правилам. И перестаньте прятаться, наконец! Вы взрослые люди, а ведете себя, как дети. Будьте здоровы, мои дорогие родственники, и продолжайте встречать Новый год, а я, пожалуй, вас покину. Пойду пройдусь, пока не покрылась плесенью.
Договорив, Аурика поднялась и демонстративно удалилась, прикрыв за собой распахнутые двери гостиной.
– Ариведерчи! – злобно прокричала она из прихожей и начала одеваться.
– Я ее верну, – вскочил Миша, но тут же был водворен на место:
– Не вздумайте. Пусть идет.
– Новый год же! – взмолилась
