и нанес удар копьем по плечу, что проскочило по спине убегающего врага. Воин повернулся и взял поводья Кылжейрена в руки. Воином оказалась Экзер – мать Алмамбета.
– Нельзя за ним гнаться! – Крикнула она и остановила Кылжейрен.
В это время из груди Экзер выскочила стрела своим наконечником и остановилась в ее теле. У Алмамбета потемнело в глазах. Вновь плотным кольцом окружило Алмамбета его войско, чтобы не пропустить ни одного вражеского удара. Алмамбет был вынужден двинуться на запад и скрыться в лесу, чтобы его войско не было зря уничтожено. И чтобы Экзер была погребена собственноручно на родной земле. Сунуться в лес войска богатырей Эсенкана не смели, вынуждены были повернуть своих коней в сторону Бейджина. Все же наконечник копья Экзер пробил плечо Конурбая, рана заставила его лечиться в течение нескольких дней под присмотром лекарей…
Чужой среди чужих
Погребение тела матери произошло на холмике среди густого леса, что встретилось на пути к западу. Кровоточило сердце Алмамбета, будто враг трет его сердце наконечником стрелы. Рухнуло детское воображение о том, что мать в кругу своих внуков и внучат махала рукой Алмамбету. Оно у него появлялось всегда, когда Алмамбет вспоминал рассказ матери о том, как и когда он появился на этом свете. Увлекаться воспоминаниями ему было некогда. Он простился со своим войском, пожелал им достойного применения своих умений для собственных семейных радостей и помчался в сторону Алтайских и Мангулских земель…
Через несколько дней Алмамбет проехал через перевал по горам и увидел широкую реку. Эта была знаменитая река Эртиш. За рекой толпились люди. Радости Алмамбета не было конца. У него еды было на исходе, и встреча с людьми спасала его от лишних забот. Он быстро надул бурдюки и привязал по бокам Кылжейрена. «О-о, Махаяна! Помоги переправиться через реку», помолился Алмамбет, стучая по бокам скакуна пятками обеих ног, огромным усилием спустил в воду Кылжейрена. Он знал, что лошади могут переплывать реки, но опасался всяких неожиданностей. Поэтому по бокам Кылжейрена привязал надутые воздухом бурдюки…
Кокче, его друзья и джигиты наблюдали за всадником, который спустился на лошади в воду и начал плыть в их сторону. Они с восхищением смотрели на всадника. Переправиться через Эртиш, не каждому приходило бы в голову. Кроме того, если даже кому-то захотелось переправиться через реку, но не каждый бы решился на такой отчаянный шаг. На смелый поступок всадника восхищались все. Алмамбет спешился, как только Кылжейрен выскочил на берег. Он развязал спокойно все бурдюки, сложил их в рулон и привязал крепко к седлу с задней стороны. Только потом он подъехал к толпе всадников. Он обратился к самому Кокче, который выделялся от всех остальных своей богатырской осанкой и находился на резвом скакуне, Когала.
– Кома! – приветствовал он по-калмыцки.
– Ой-бай! Кажись, калмык какой-то! – Прокричал кто-то из толпы недовольным голосом.
– Будьте
