тонких губ парня опустились еще ниже, изнеможенное лицо исказилось в острой печали. Если он и правда призрак, то даже для мертвеца он выглядит совсем плохо.
– Об этом я и говорю, – его голос потух, словно пламя слабой свечи. Казалось, что ему сложно говорить; я наконец обратила внимание на распухший синяк рядом с его нижней губой. Он заплыл синевой – тот, кто наносил удары, был яростен и беспощаден. – Вам нужно выбираться.
Я кинулась к Дороти, хлопнула ее по щекам, белых из-за отлившей крови. Та встрепенулась и заморгала, как после долгого сна. Если он и лжет, то это место всё равно отбитое на голову. Призраки они или душевнобольные – в одном парень был прав. Пора двигать отсюда. Но…
– Куда? – я повернулась к человеку, безмолвно застывшему в дверях. – Мы совсем заблудились.
Он покачал головой с жалостью.
– И, наверное, связи не было? – предположил подросток, но не стал дожидаться ответа. – Проделки некоторых из наших. Заманивают новых жертв. Как только выйдете из кафетерия, пройдите вперед строго тринадцать шагов и сверните налево. Вы дойдете до небольшой тропы, которая выведет вас к основной дороге.
– Спасибо, – прошептала я. Где-то глубоко внутри я ему верила: в мире происходит тысяча странностей, почему бы не случиться тысяча первой?
Подросток вдруг напрягся, собрался, как пружина – одна из тех, которыми играют дети. Он чуть наклонил голову, прислушиваясь. На секунду шмыгнул за дверь, повертел головой по сторонам и вернулся к нам.
– Дядя возвращается. Помощь подъедет точно туда, куда я вас направил.
Он снова замер.
– И не только он идет сюда. Быстрее, мы их задержим!
Мой взгляд снова остановился на синяке и на царапинах на его лбу. Всё остальное было скрыто джинсами и водолазкой с длинными рукавами, но если "Пристань" действительно была тюрьмой для призраков… Я хорошо могла представить, что происходит, когда заключенных оставляют за одной решеткой с теми, кто их туда упек.
– Зачем ты нам помогаешь, зачем подставляешься?
– Они все равно меня изобьют, – хмыкнул тот, и его губы растянулись в болезненной улыбке. – Смерть – не худшее, что может случиться с человеком.
– А теперь – вперед! – гаркнул он с неожиданной для меня громогласностью.
Я, словно заведенная, схватила До за здоровую руку и поволокла за собой прочь из кабинета. В голове сжималась и пульсировала только одна мысль: бежать. Не оглядываться, не смотреть по сторонам – бежать. И не спотыкаться и не падать, как в клишированных фильмах ужасов, когда за плохо прописанными персонажами бежит маньяк, поблескивая длинным кухонным ножом в руке.
– Питер! Ты всё ей рассказал?! – голос Александра раздался за нашими спинами. Даже не оборачиваясь, я могла представить, как подросток вжимает голову в плечи, точно напуганная птица.
– Я хотел их защитить, – вопреки моим ожиданиям, Питер звучал бесстрастно. Я, сразу
