телевизоре, с сеткой и дверцами, чтобы кормить и заходить туда. Но как же уговорить? Ответа на этот вопрос он не знал.
Глава, в которой всё рушится
На следующий день, освободившись раньше Маринки, он побежал в магазин за очередными консервами. Тётка Вера отсчитала ему сдачу и, пряча глаза, сказала:
– Отец твой заходил, просил передать, чтобы ты немедленно шёл домой. Именно сразу, никуда не заходил, а шёл прямо домой.
Максим впихнул банку между учебников и с тревогой побежал в сторону дома, ведь, наверное, там что-то случилось. В кухню он вбежал, запыхавшись от бега. В доме царило напряжение, очень плотное, осязаемое. Отец хмуро сидел за столом и пил чай. Увидев Максима, он кивнул ему на пустой стул и крикнул:
– Мать, иди-ка сюда. Нам сейчас сын расскажет, откуда он взял деньги и, главное, кого он каждый день кормит консервами. Ты их видела? – спросил он у тихо вошедшей матери.
Та покачала головой и суетливо вытерла руки о халат.
– Итак, сын мой, расскажи нам, кого это ты кормишь ежедневно? И откуда берёшь деньги? Ты пересчитала у себя? – отец снова обратился к матери.
Та кивнула и прошептала:
– У нас всё на месте.
– Ну, мы слушаем, – отец отхлебнул чаю и поморщился. Видно было, что у него болит голова. Рука, которая лежала на столе, иногда вздрагивала, и он сжимал её в кулак, прятал под стол и там, под столом, вытирал её о штаны, потом доставал, смотрел на неё и клал на место до следующего приступа дрожи.
– Мы кормим собаку, у неё щенки, и…
– Собаку? – отец поперхнулся чаем. – Вы кормите собаку? Мать, ты это слышала? Они собаку кормят!
Та стояла безучастно и, кажется, не особо реагировала, только с удивлением переводила взгляд с одного на другого, как бы не понимая, о чём они говорят, или как будто первый раз их видит.
– И с кем? С этой Пашкиной девчонкой? И на чьи деньги?
– У меня есть деньги, – Максим выпрямился на стуле. – Я на скейт копил.
– Он на скейт копил! А вместо этого кормит бездомную собаку! Лучше бы матери отдал! Видишь же, что сидим периодически без денег… А он на скейт копит и собак кормит! – Отец завёлся, он всё чаще прятал руку под стол и вытирал её о штаны. – С чего это ты решил кормить собак?
– Собаку, – поправил Максим. – Она там одна… И у неё три щенка красивых. Она была злая, а мы её кормили, и она стала доброй и пустила нас к щенкам. Ведь правильно говорят, что если кто-то злой, то его надо накормить, и он станет добрым.
И тут Максима посетила счастливая мысль. Как же он раньше об этом не догадался? Он быстро залез в ранец, вытащил консервы, и не успел никто опомниться, как он, оббежав стол, поставил их перед отцом и ловко, уже натренированно сорвал крышку.
– Папка, ты поешь и тоже станешь добрым! А потом мы эту собаку заберём к себе. – Максим уселся на свой стул и стал ждать, радуясь, что так ловко обо всём позаботился.
У отца затряслись уже обе
