оставил. Он сказал, что впишет это в свое завещание.
Проверить это было нетрудно, но я не стал об этом говорить. Просто уставился на него с откровенным недоверием. Я давно убедился, что такой взгляд иногда срабатывает лучше, чем грозные расспросы.
– В этом доме полно вещей, куда более ценных, чем эти! – не выдержав, крикнул Холт. – Я взял лишь то, что мне полагалось. Клянусь.
Я кивнул, все еще изображая сомнение.
– Предположим, вы говорите правду. Тогда зачем вы унесли эти вещи именно сейчас? Почему не дождались, пока огласят завещание? Тогда вы спокойно…
– Знаю я, как это все бывает, – перебил он меня. – Я по уши в долгах! Мне семью надо кормить! У меня маленькая дочка и больше нет работы – если я не заплачу за жилье, малую придется отдать в приют.
Он спрятал лицо в ладонях, видимо, чтобы скрыть слезы, и я ощутил прилив сочувствия. Но даже если это правда – опять-таки, удостовериться в этом не составляло особого труда, – его поведение все равно выглядело весьма подозрительным.
– У вас были свои ключи от дома, – сказал я. – Почему вы не сдали их полиции?
Холт почесал седую бороду.
– Запасной комплект я держал дома. У меня не было его с собой, когда туда пришли полисмены. И я ничего не сказал, потому что хотел забрать то, что мне причиталось. – Он с мольбой взглянул на Макгрея. – Но я пошел прямиком в комнату господина! Я ни в жизни не осмелился бы украсть что-то у него из дома, особенно из комнаты, где он погиб!
– Точно? Вы точно ничего не взяли из гостиной, в которой проходил сеанс?
– Точно-точно!
Макгрей пронзил его взглядом, и Холт тихонько заскулил.
– Совсем ничего? – повторил Макгрей.
Скулеж стал чуть громче, и я представил, что голова Холта – это воздушный шар, который вот-вот лопнет. В конце концов, почти так и вышло.
– Я… да – но… я не брал!
Мы с Девятипалым одновременно произнесли:
– Что ты, черт тебя дери, несешь?
– Может, объяснитесь?
Холт опустил взгляд.
– Ну, я…
Макгрей треснул ладонью по столу.
– Эу! В глаза мне смотри.
Холт взглянул на него, не поднимая головы.
– Я не заходил в гостиную, клянусь. Мне было страшно! Особенно после…
– После чего?
Мужчина облизнул губы.
– Я направлялся в спальню господина. Прошел мимо двери в гостиную. Она была приоткрыта. Я… увидел на полу подвеску мисс Леоноры – ту, с золотым самородочком…
Мы с Макгреем переглянулись, вспомнив этот предмет.
– То есть она просто там лежала, – сказал Макгрей полным подозрения голосом.
– Ага. Полисмены, видать, обронили его, когда забирали… юную мисс.
– Зачем вы ее взяли? – спросил я. – Вы же говорили, что не решились бы на кражу.
Холт густо покраснел, и на миг мне
