более грубой, чем с Бестом, хотя Мара и была девушкой. Между ними никогда не возникало никакого романтического намека. Они также не употребляли вежливых обращений друг к другу, что для Мары было бóльшим грехом как младшей, нежели для него. Однако они не были настолько привязаны к культурным особенностям, поэтому девушка могла перейти грань дозволенного не только на словах, но и на деле, хотя всегда лишь в качестве забавы или эксперимента, а не с оскорбительной целью.
– Завязывай с этим. Меня сейчас стошнит.
– М-да, ты явно не настроен на проявление искренней привязанности. Почему такой напряженный? Новый сосед не дает покоя?
– Не вспоминай, – вздернув руку, оборвал ее Мин.
– Оу, вижу все серьезно. Ладно, как знаешь. Ты пришел туда, где можешь расслабиться. Сейчас, конечно, без девушек, однако, уверена, Сэинт будет рад помочь тебе снять напряжение самым приятным образом, – понимая, что она имеет в виду, Мин слегка скривился.
– Спасибо, но нет.
– Что ж, заставлять не буду. Не хочешь открывать новые границы – дело твое, но хотя бы окошко приоткрыть придется. Ты уже предложил ему встретиться где-то наедине? Без лишних глаз и камер? – допытывалась Мара.
– Нет, решил переждать несколько дней. Я написал, что должен ему обед в качестве благодарности.
– Пришло время показать, что это не пустое обещание, – он понял, что Мара хочет, чтобы он написал прямо сейчас и, вздохнув, достал телефон. С другой стороны, он сам хотел покончить с этим поскорее. Нужно просто еще раз увидеться и под конец встречи попытаться поцеловать Сэинта, если до этого тот сам не скажет правды, и забыть об этом. Это для него было не впервые.
«Привет. Я не забыл свое обещание. Не хочешь сегодня или завтра перекусить вместе?»
– Я сделал свой ход, остается ждать. Не забывай, всегда есть вероятность, что он откажет, – сказал он подруге, когда они вышли из кабинета в общий зал.
– Не откажет. Я умею делать ставки, и ты – выигрышная карта в этой партии.
Ухмылка украсила его лицо, когда в голову пришло, что подруга страдает одним конкретным пороком – жаждой власти. Мара считала себя той, кто держит контроль над всей игрой, в то время как его – орудием. Мин же участвовал в этом по собственному выбору, однако было проще позволить девушке думать, как ей хочется. В любом случае честолюбие Мары его не заботило, пока та помогает забыть об ожидающей его «тюрьме».
Они вышли из кабинета и направились к барной стойке, где сделали заказ бармену.
– И где твоя кузина?
– Перед тем, как ты пришел, написала, что почти на месте.
И в этот момент Дели появилась в зале. Довольно улыбаясь, она подбежала и буквально упала на место рядом с ним.
– На улице такая жара, умираю, – она бесцеремонно забрала стакан у Мары, который уже успел принести бармен, но, отпив глоток, закашлялась. – Фу, как ты можешь это пить!
– Не прикасайся
