что тебе надо.
– Понимаю, а что толку? Рому я больше не привлекаю.
– Погоди-ка, – осенило Машу, – а может, он стал такой после того, как вы с ним переспали?
– Ой, да что ты?! После этого он ещё теплее ко мне относился. Буквально проходу не давал. А меня это только нервировало.
– Почему? Ты же говорила, что тебе с ним понравилось.
– Вот потому и раздражало.
– Вика, какая же ты противоречивая! Как тебя можно понять? То понравилось, то раздражало.
– Так я и говорю! Нет тут никакого противоречия. Я не собиралась связывать с ним свою жизнь, не собиралась его приручать. А в то же время, он мне нравился. Вот и злилась сама на себя.
– Всё равно, Вика, не могу я до конца осознать твоего раздражения. Ну в постели, понятно, он тебе понравился. А что было потом, утром?
– В том то и дело, Машенька, что и утром было всё замечательно. Я проснулась чуть раньше и хотела в ванную проскользнуть. Ну, сама понимаешь, после бурной ночи… Косметика на лице не в порядке, да и вообще. А Ромка почувствовал, что я поднимаюсь, и как схватит меня в охапку. С закрытыми спросонок глазами кинулся меня целовать.
– Вот это да!
– Да, Маша. Я конечно, вырываться. Говорю, мне надо срочно душ принять. А он шепчет, подожди, ты пахнешь солнцем. Представляешь?
– Вика, у меня слов нет!
– Вот и у меня не было в то утро. Я отворачиваюсь, думаю, сейчас он глаза откроет и увидит какая я «красотка». А он действительно глаза распахнул и смеётся. Ты, говорит, такая забавная. А потом, я отодвигалась от него к краю, он за мной, и мы – хлоп! – рухнули с дивана.
– Ну вы даёте! – расхохоталась Маша. – И что потом?
– А что могло быть потом? – повела плечом Вика. – Продолжение ночи.
– Невзирая на нарушенную косметику?
– Какое там! Позабыли обо всём на свете. Опомнились на полу, на коврике, рядом с диваном, в обнимку. Ромка говорит: «Вика, давай позавтракаем!» Ну тут уж я вырвалась, смеюсь, нет, сначала в душ. А он говорит, иди конечно, я сам приготовлю.
– И что, приготовил? У тебя хотя бы было из чего?
– Приготовил, – таинственно улыбнулась Вика. – Яичницу пожарил. Только яйца подгорели. Не представляю, как на моей суперской электроплите можно было довести их до подгорания. Но тем не менее, спалил.
– Вика, – вновь рассмеялась Маша, – так он, должно быть, готовил впервые в жизни!
– Наверное… Только, представляешь, Маша, я никогда в жизни не ела ничего вкуснее этой подгорелой яичницы.
– Да ладно!
– Точно тебе говорю! Хлеба, конечно, не было. Крекеры ржаные с кориандром отыскались. И мы с Ромкой всю тарелку вылизали, так проголодались.
– Вы и ели из одной тарелки?
– Представь себе!
– Так это точно, любовь. А ты ещё кочевряжилась, ждала непонятно чего. Надо же! Тебе мужчина говорит, что ты солнцем пахнешь, а ты каких-то немыслимых
