Полиция погналась за ними и задержала в меблированных комнатах „Самарканд“, по проезду Рождественского бульвара. При задержании найдено 760 руб., колода крапленых карт и 3 револьверных патрона».
А 30 октября 1904 года в газете «Русское слово» была опубликована заметка под названием «Странный случай»: «Третьего дня, ночью, В. Михайлов и М. Коровкин проходили по Рождественскому бульвару. Вдруг Коровкин вынул из кармана револьвер и приставил его к виску Михайлова со словами: „Я сейчас тебя убью“. – Михайлов сильно испугался, закричал о помощи. Сбежался народ. Коровкина обезоружили. Револьвер оказался заряженным шестью патронами».
Да уж, случай действительно странный.
И – совсем безобидное: «Вечером 2 февраля кр. Капитон Зобов проходя в нетрезвом виде по Рождественскому бульвару, решил „приударить“ за какой-то миловидной дамой, шедшей под руку с мужчиной. Не предполагая, что последний был мужем незнакомки, уличный „дон-жуан“ стал говорить даме любезности, советуя ей „бросить урода, с которым она идет“. Муж обиделся и попросил Зобова оставить их в покое. Произошли ругань, крик и шум. Явилась полиция и „дон-жуан“ был отправлен в участок».
Здесь же – скорее курьез: «23 февраля содержатель кузнечной мастерской в д. Сретенского монастыря, по проезду Рождественского бульвара, кр. Н. И. Конов нанял работника, который в ночь на 24 февраля обокрал мастерскую и скрылся, оставив у Конова свой паспорт. Когда же Конов предъявил этот паспорт на предмет розыска вора в участок, то там обнаружено, что паспорт этот принадлежит кр. Дарье Кириллиной. 40 лет.
Открывается бульвар домом №3. Здесь, в частности, жил композитор Верстовский, автор популярной некогда «Аскольдовой могилы». А в 1896 году тот дом вошел – точнее, вляпался – в историю. «Московский листок» сообщал: «11 апреля какой-то оборванец, войдя во двор дома Гульшина на Рождественском бульваре, отправился прямо к собачьей конуре, где на цепи сидела собака сеттер, стоящая более пятидесяти рублей и принадлежащая домовладельцу; отвязав цепочку, оборванец с собакою поспешно удалился.
Проделка его была замечена дворником, который погнался за вором и задержал его у Сретенских ворот. Задержанный назвался крестьянином Е-вым и, несмотря на улики, в краже не сознался».
Сеттера, вероятно, вернули владельцам.
Все это – случаи малоприятные. И, к счастью, абсолютно не характерные для одного из уютнейших московских бульваров – Рождественского. Уютнейших и, в общем, не особенно богатых на истории. Краевед В. Никольский писал в книге «Старая Москва» (1924 год): «Оба этих бульвара нечем помянуть историку,» – имея в виду как Рождественский бульвар, так и соседней, Сретенский.
А бытописатель Загоскин рассказывал: «Положим, что вы теперь на Кузнецком мосту, – уж тут, конечно, ничто не напомнит вам о деревне; но сверните немного в сторону, ступайте по широкой
