не слышал, чтобы кто-то подходил, а потому порядочно испугался. Он подскочил на месте и встал с бетонного основания. Перед ним стоял тот самый чернявый мальчик. За всеми событиями, Вовчик и думать забыл о встрече в поликлинике с мерзким мальчишкой.
Вот ещё кого здесь не хватало!
При свете летнего дня его кожа казалась ещё более серой, даже солнечные лучи не разгоняли тень лежащую на нём. В общем, вид у него был болезней некуда, чего нельзя было сказать об улыбке – пышущей каким-то лихорадочным, злым довольством.
– Ты что тут делаешь? – неприветливо осведомился Вовка, – чего надо?
– Да так, гулял тут, неподалёку, можно сказать, тебя увидел. Смотрю – один. Сидишь в сторонке, голову понурил, – с притворной жалостью говорил чернявый, – народ веселится, вон в догонялки, – тут он сплюнул, – играют, в баскетбол, а ты один одинёхонек сидишь.
– Хочу и сижу, тебе что? Иди отсюда подобру-поздорову.
Но чернявого не пугали угрозы. Он стоял вальяжно, точно был хозяином всех этих мест. Руки засунул глубоко в карманы брюк, отчего острые плечи поднялись вверх на уровень ушей.
– Ну, ладно, ладно огрызаться. Ругаться с тобой я не хочу.
Вова не поверил. Слова его не соответствовали внешнему виду. Было совершенно отчётливо видно, что он хочет задеть, подколоть. Что и подтвердилось буквально сразу же:
– Как там твой брат поживает? Родители только около него и прыгают, да? Про тебя забыли? Про обещания? Конечно, забыли. Ха!
Вовка вскипел. Чтобы не ввязываться в драку, до которой сейчас у него не было настроения, он быстро зашагал прочь, сжимая и разжимая кулаки. Чернявый остался стоять на месте. Нехорошая ухмылка коверкала его мальчишеское лицо.
– Ну-ну, я же тебя предупреждал! – крикнул он вдогонку.
Вовка не обернулся, а чернявый, постояв ещё немного, развернулся, но никуда не ушёл, а просто пропал.
Возможно ли такое представить, но настроение у Вовки упало ещё ниже. Теперь оно было просто-напросто паршивым. Вове даже стало казаться, что теперь солнце избегает и его, как и того чернявого. Куда бы он ни направился – всюду за ним следовала тень.
Так оно и было в действительность. Густая, непроницаемая, как сотня метров отсыревшего бетона, тень накрыла его, появившись из тяжёлых мыслей. Теперь они вертелись вокруг незванца.
Кем тот был? Никогда раньше Вова его не видел во дворе, а тут нате пожалуйста – вот и я! Он вообще его никогда и нигде не видел до больницы! Теперь же он его точно преследует!
За такими совершенно безрадостными мыслями – Вовчик весь день бродил один. Он пинал всё, что пиналось, бросал бутылки в помойку, стучал палкой об деревья, даже шугал кошек, хотя раньше никогда так не делал и всегда смело гонял хулиганов, мучающих животных. Только всё это казалось глупым, неинтересным.
Наступил вечер, когда даже неутомимое летнее солнце свалилось за крыши домов и освещало только верхние
