на жаргоне значит не то, что у остальных людей – это значит, в одно и то же число, в один и тот же час по местному времени пользователей.
– По всему миру? Ты хочешь сказать, англофонному миру?
– Я хочу сказать, по всемирному миру. Мы хотим продать передачу всем иноязычным сетям.
– Мм… хорошо.
Лидия улыбнулась – натянутой, нетерпеливой улыбкой.
– Чего молчишь, Эндрю? Мне по буквам произнести? Мы хотим, чтобы ты снимал эту передачу. Ты – наш специалист по биотехнологии, тебе и карты в руки. И ты сделаешь конфетку. Итак?
Я положил руку на лоб, пытаясь понять, с чего на меня навалилась клаустрофобия, потом уточнил:
– Как быстро я должен дать ответ?
Она улыбнулась чуть шире: это значило, что она удивлена, раздосадована или то и другое вместе.
– Эфир двадцать четвертого мая – это десять недель, начиная с понедельника. Тебе надо будет приступить в ту минуту, как закончишь «Мусорную ДНК». Твой ответ нам нужен как можно скорее.
Правило номер четыре: ничего не предпринимать, не посоветовавшись с Джиной, даже если она не признается, что иное ее обижает.
– Завтра утром.
Лидии это не понравилось, однако она сказала:
– Отлично.
Я собрался с духом:
– Если я откажусь, будет что-нибудь еще подходящее?
Лидия удивилась всерьез:
– Что на тебя нашло? По всему миру в прайм-тайм! Ты заработаешь в пять раз больше, чем на «Переборе».
– Понимаю и, честное слово, глубоко признателен. Я просто хотел знать, есть ли выбор.
– Ты всегда можешь отправиться с металлоискателем выкапывать на пляже монетки, – Она увидела мое лицо и смягчилась. Чуть-чуть, – Скоро мы запускаем еще проект. Впрочем, я почти обещала его Саре Найт.
– Расскажи.
– Ты слышал о Вайолет Мосале?
– Конечно. Она… э… физик? Физик из Южной Африки?
– Два из двух, очень впечатляюще. Сара от нее без ума и час вещала без умолку.
– Что за проект?
– Показать Мосалу со всех сторон. Ей двадцать семь, два года назад она получила Нобелевскую премию… но это ты, конечно, знаешь и без меня. Интервью, биография, высказывания коллег, тары-бары. Работы у нее чисто теоретические, показывать нечего, кроме компьютерных симуляций, и она обещала свою графику. Главное же в программе будет – конференция, посвященная столетию Эйнштейна.
– Разве оно было не в семидесятых прошлого века?
Лидия наградила меня убийственным взглядом.
Я спохватился:
– Ах да, столетию со дня смерти. Очень мило.
– Мосала будет на конференции. В последний день три ведущих мировых физика-теоретика представят конкурирующие версии теории всего. Нетрудно угадать, кто из них фаворит.
Я стиснул зубы, чтобы не сказать: «Это не скачки, Лидия. Может пройти еще пятьдесят лет,
