style="font-size:15px;"> – И на том спасибо.
Аркадий снял очки и близоруко прищурился на штурвал.
– Вы развеяли мои тревоги. Действительно, глупая шутка. Я даже догадываюсь чья.
Бабкин вопросительно поднял брови.
– Нет-нет, не буду никого оскорблять подозрениями. Все это не стоит выеденного яйца. Что ж, не хочу вам мешать. И простите, что побеспокоил!
– Вы дожны были добавить «не обессудьте» и «голубчик», – не удержался Бабкин.
В глазах Аркадия Бура блеснули веселые искры:
– До чего же приятно иметь дело с тонко чувствующим человеком.
Он приподнял воображаемую шляпу и поклонился.
Глядя, как он удаляется, хватаясь за ванты при каждом наклоне палубы, Бабкин вспомнил Машу с ее довольно нелепой утренней историй.
Да нет, глупости.
При чем здесь эта… русалка? И ее возможный аутизм?
А Бур… Бура, допустим, толкнула Яна Руденко. Из чистого хулиганства. Или ему почудилось: дернулся корабль, вот он и повалился за борт от толчка.
«Шаги», – напомнил себе Сергей. Режиссер сказал: топот.
Значит, все-таки глупая шутка.
Бабкин крепче сжал штурвал и постарался выкинуть из головы всю эту чепуху. Скоро Аркадий с Кирой сменят его, и он отправится завтракать. «Омлет. Например, с ветчиной». Однако мысли упорно возвращались к рассказу режиссера.
Человек толкнул его и смылся. Но что, если бы Бур не удержался и действительно свалился за борт?
На вахте у штурвала – один Бабкин. Он не услышал бы крика за скрипом корабля и шумом ветра. Остальные в кают-компании, а кое-кто уже разошелся по своим каютам.
«В море что с воза упало, то пропало», – прозвучал в его памяти хриплый голос старого Боцмана.
Послышались шаги, и улыбающийся красавец-старпом показался на палубе с большой белой кружкой в руках.
– Держи, вахтенный! Заслужил!
Бабкин посмотрел на пар, который растворялся в ветреном воздухе, едва родившись на поверхности кофе, и осознал, что сон с него начисто слетел.
Глава 4
Ветер раздувал щеки парусов, смахивал пенные шапки с волн. Бригантина «Мечта» летела вперед, обгоняя редкие яхты.
Яна Руденко, прогнав матроса Антошу, фотографировалась на баке. Их вахта наступала только через три часа, и Яна собиралась употребить это время с пользой.
Утром она высунула было нос на палубу, но тотчас шмыгнула обратно. Стоял жуткий холод. Две дуры из их группы зачем-то торчали снаружи – курили, что ли… Можно было бы и в каюте, начхать, что запрещено. Сама она обожала нарушать запреты. Это как проверка на прочность: сможешь наплевать на ограничения? Достаточно ли у тебя смелости? А ума, чтобы избежать ответственности?
Но этим двум дурищам, конечно, такое не пришло бы в голову. Они все понимают буквально: написано «не курить», значит, не курят. Написано «по газонам не ходить» – плетутся по дорожкам. Сделать
