жуткую боль в запястье.
– После того, что ты сделал со мной, хоббит, ты, просто обязан жениться на мне! – заявила Ётунштрудель и рванула вперед, едва не лишив меня рук.
– Я??? На тебе??? – я задыхался от возмущения и обиды. – Дура, что ли???
– А где до утра второго викинга взять?! – огрызнулась бородатая девственница. – Община готовит торжественную помолвку, столы накрыты, кувшины полны, я должна привести мужа, понятно тебе, скотина?!!
Действительно, и что я мог на это возразить?
7. Черные альвы
И вот меня, натурально как скотину, пригнали к мрачной пещере. Там было жарко, везде горели искусно выдолбленные камины и факелы, пахло чем-то похожим на керосин, жареным мясом и потом. Много мяса, много пота, много бородатых карликов. Черные альвы, все как один угрюмые, носатые, неухоженные, обступили нас и тотчас принялись острить:
– Эй, глядите, какого огромного ётуна привела наша девочка!
– Штрудель, как тебе удалось изловить его? Не иначе, в глубокую яму с дохлым лосем!!! Гы-гы-гы! Га-га-га!
– Ух ты, Штрудель, неужели любовь с первого взгляда? Чем ты пленила его, крошка? Не иначе медом поэзии и хорошим ударом по башке!!! Гы-гы-гы! Га-га-га!
– Похоже, он полный идиот… Бедная девочка!
– Так ведь хоббит же, чего вы хотите!!! Гы-гы-гы!
Га-га-га!
Первым делом меня развязали, раздели и осмотрели на предмет… даже стыдно говорить, в общем, удостоверились, что я мальчик, а не девочка. Долго и зло смеялись черные гады, все их соленые шуточки приводить не буду; обсуждали мою позорную одежду, передавая лохмотья по рукам. Предложения поступали разные: сжечь, бросить перед брачным ложем для отпугивания комаров и мокриц, просто выкинуть на мороз, использовать в качестве коврика для грязной обуви и так далее. Поистине Юдааш создал шедевр, полностью соответствующий агентской легенде.
Больше всего меня волновал «обратный билет» во внутреннем кармане. Вот найдут или возьмут и выкинут вместе с костюмом – тогда всё, конец, не видать Базы, как грызольдовой красоты. К счастью, притрагиваться к финскому меху черные альвы не пожелали.
– А мне нравится твоя съемная шкурка… – Ётунштрудель, вырвала шедевр Юдааша из цепких когтей одного суетливого цверга (он собирался сжечь лохмотья) и нанесла самоуправцу сокрушительный удар по виску. – Но в нашей пещере жарко, любимый. Эй ты, – она помогла суетливому подняться, – позови портного!
Имя портного, которое я и не старался запомнить, проорали раз двадцать по цепочке. Вскоре перед нами возник свирепого вида бородач в черном кожаном балахоне. Мастера сразу видно: в нитках с ног до головы, потный, похожий на кузнеца, он сжимал волосатыми ручищами увесистые ножницы, вполне пригодные для стрижки ногтей драконам, и постоянно этими ножницами щелкал.
Ётунштрудель обрисовала задачу, и дело заспорилось. Щелк – отвалился один рукав комбинезона. Щелк – и на полу оказался второй. Щелк-щелк-щелк-щелк… хрясь – и не стало
