плеснула Тухляку полный ковш горячего вина.
Он всегда мерз, даже в разгар лета. Видать, в жилах у него текла рыбья кровь. Впрочем, и глаза у него были мутные, а кожа липкая и холодная, как у рыбы.
Он выпил, и на губах его появилась улыбка, открывшая ряд скверных зубов.
В зал в сопровождении маленького Лино входил Тибо Музыкант.
– А вот и он, мой красавчик, – сказал Жан Тухляк, потирая руки. – Ну, Тибо, на сей раз решено. Я у тебя его покупаю и дам тебе – смотри не упади! – я тебе дам пятьдесят ливров. Целое состояние.
Старик растерянно смотрел на него сквозь прореху в своей соломенной шляпе.
– Но что я буду делать с пятьюдесятью ливрами? И потом, кто же вместо него будет бить в барабан?
– Выдрессируешь другого мальчишку.
– Но это мой внук.
– Ты разве не хочешь его счастья? – спросил Жан Тухляк, злорадно улыбаясь. – Ты только подумай, твой внук будет ходит в бархате и кружевах. Я тебя не обманываю, Тибо. Я знаю, кому я его продам. Он станет фаворитом принца, а потом, если не будет глупцом, достигнет высокого положения.
Жан Тухляк погладил ребенка по каштановым кудряшкам:
– Ну что, Лино, хотел бы ты иметь красивую одежду, вдоволь есть из золотой посуды и лакомиться конфетками?
– Не знаю, – скуксившись, ответил мальчонка.
Он плохо представлял себе подобные удовольствия, потому что никогда не знал ничего, кроме нищеты, как и его предки.
Пробивавшийся через приоткрытую дверь луч заходящего солнца освещал его золотистую кожу. У него были длинные загнутые ресницы, большие черные глаза и красные, как вишня, губы. Он с изяществом носил свои лохмотья. Мальчика можно было принять за маленького сеньора, переодетого для маскарада. И казалось поразительным, что такой цветок мог взрасти на подобной навозной куче.
– Пойдем-пойдем! Мы с тобой чудно поладим, – приговаривал Жан Тухляк.
И он обнял детские плечики своей белой рукой.
– Пойдем, лапочка, пойдем, мой барашек.
– Но ведь я не согласен! – завопил Музыкант. Его била дрожь. – Ты не имеешь права отнимать у меня внука!
– Я у тебя его не отнимаю, я его покупаю. Пятьдесят ливров! Так ведь? И вообще, успокойся-ка. Иначе ничего не получишь. Вот и все.
Он оттолкнул старика и пошел к двери, волоча за собой Лино.
Но перед дверью он обнаружил Анжелику.
– Ты не можешь увести его без разрешения Каламбредена, – спокойно сказала она.
И, взяв мальчонку за руку, отвела его обратно в зал.
Лицо торговца детьми побелело. Жан Тухляк добрых три секунды разевал рот и судорожно глотал воздух.
– Еще чего! Ишь чего выдумала!
Он подтащил к себе табурет.
– Ну ладно, подожду Каламбредена.
– Можешь сколько угодно ждать, – сказала Полька, – да только если Маркиза Ангелов не захочет, не получишь ты своего мальчишку.
