очень удачен. Но если на одном топоре был заключен брак, почему бы не заключить его на другом?
– Брак, заключенный лишь бормотанием Сирика! – вспылил Брайант, но он уже больше не вырывался из рук капитана.
– Нет нужды говорить мне это, наследница Верлена! – улыбнулся Корис.
– Лоиса, наследница Верлена, мертва! – сказал Брайант. – У меня нет наследства, капитан.
Корис слегка наморщил лоб:
– И об этом не стоит говорить. Разве я похож на того, кто ищет богатую жену?
Пальцы девушки выскользнули из руки Кориса и легли ему на губы, призывая к молчанию. В ее глазах горело возмущение.
– Корис, капитан гвардейцев Эсткарпа, ты не должен так говорить о себе! И тем более такой женщине, как я, – без наследства и далеко не красавице.
Саймон подошел к колдунье, понимая, что этим двоим теперь не до них, тронул женщину за плечо и улыбнулся.
– Оставим их сражаться друг с другом, – прошептал он.
Колдунья тихо рассмеялась:
– Я думаю, что этот разговор о том, кто чего стоит, скоро закончится полным молчанием.
– Насколько я понял, она и есть пропавшая наследница Верлена?
– Верно. И лишь с ее помощью мне удалось оттуда бежать – с Фальком шутки плохи.
Саймон, чутко улавливающий все оттенки ее голоса, помрачнел.
– Думаю, Фальк и его грабители скоро получат хороший урок, – заметил он.
Зная сдержанность колдуньи, Саймон никак не ожидал услышать подобное признание. И уж если обладательница Дара признается в таком, значит было и в самом деле очень опасно. У него возникло внезапное желание взять один из сулькарских кораблей, погрузить на него отряд воинов-горцев и отправиться в поход на юг.
– Да, Фальк получит хороший урок, – повторила колдунья, сохраняя свое обычное хладнокровие. – Но, как ты сказал, мы еще не окончили войну и до победы еще далеко. Безусловно, Верлен и Карстен нельзя оставлять без присмотра. Саймон, меня зовут Джелита.
Это было так неожиданно, что Саймон даже не сразу понял, что произошло. Зная древний обычай, которому колдуньи столь неукоснительно следовали, он глубоко вздохнул, с удивлением принимая такую безоговорочную капитуляцию. Ведь имя – самое сокровенное достояние колдуньи, имени они не открывают никому!
Подобно Корису, оставившему топор на столе, Джелита положила на стол свой колдовской камень, подошла к Саймону, и он понял, что это означает: она сознательно обезоружила себя, сознательно отбросила всякую защиту и теперь отдает ему в руки то главное, что составляло ее жизнь. Саймон мог только догадываться, чего это ей стоит, и у него перехватило дыхание.
Он сделал шаг навстречу Джелите и обнял ее; его губы искали ее жаждущих губ, и в этот миг Саймон понял, что наконец-то и он сам изменился, наконец-то стал частью этого мира, его жизнь навсегда переплелась с ее жизнью. И так будет до конца его дней. И ничего другого не надо.
Книга II
Паутина
