тебя ребенок превращается в зверя, ты хоть понимаешь? Обрати, наконец, на нее внимание! Может, стоит показать ее специалистам?.. Если бы не старая дружба, в полиции бы уже давно лежало заявление!..
– Прости. Сама знаешь, на нее столько всего свалилось. Я поговорю… я ей голову оторву!.. Как Лена?
– Глаз заплыл, перелом носа, сотрясение. Всем говорит, что упала…
Разговор плавно сбавляет обороты и становится приглушенным, слов не разобрать.
Настя торжественно и уничижительно на меня смотрит. Стерва. С такой «новой мамой» я уж точно не уживусь.
В вежливости больше нет смысла, я встаю и ухожу наверх, в свою комнату.
Под последним постом в паблике подписчики устроили холивар: одни обзывают мою блондинку шлюхой, другие же ее полностью поддерживают.
С тоской прокручиваю комментарии вниз до тех пор, пока не упираюсь в самый нижний.
Ложь. Все здесь – одна сплошная ложь…
Этим вечером отец так и не поднялся в мою комнату.
Я не испугалась визита тети Маши, потому что знала, что серьезного разговора в его исполнении все равно не последует.
Далеко за полночь пытаюсь уснуть, но едва закрываю глаза, перед ними встают в ряд высокие окна и нескончаемые лестницы, по которым я бегу, бегу, бегу… Пока не оказываюсь в огромной комнате со свисающими с потолка крюками. На них должно висеть мое никчемное изломанное тело. С криком я вскакиваю.
Глава 10
Свершилось: в конце мая Настя, на правах жены отца, переехала в наш дом. Мои подозрения подтвердились – она оказалась законченной стервой.
Отца практически никогда не бывает дома, и без него Настя постоянно вопит. Она вопит, что я – наркоманка, и подолгу сижу в ванной потому, что там ширяюсь. Вопит, что мое поведение неадекватно – я бью зеркала, ворую из бара спиртное, огрызаюсь и посылаю ее далеко и надолго… Она поливает меня отборным матом и грязью, и я бы обиделась – не будь я действительно грязью и беспомощным дерьмом. Если откровенно, мне даже нравится все это выслушивать. Мне нравится орать в ответ.
Думаю, в глубине души Настя надеется, что когданибудь у моего отца лопнет терпение, и он сдаст меня в воспитательную колонию или психушку, а уж она приложит к этому все усилия. Да куда там…
Папа, успешный бизнесмен, сколотивший первоначальный капитал в девяностых, когда трое из пяти его друзей пали жертвами пуль конкурентов, уже давно периодически срывается в алкогольный штопор и никак не может взять себя в руки. Последние восемь лет он не живет – только бухает и вкалывает. Сейчас он осыпает подарками Настю, и та не понимает, что является всего лишь мемориалом другой женщине. Его больше никто не интересует.
Даже я.
Я чувствую себя уставшей и старой. Я уперлась в стену без всякого желания ее преодолеть. Жизнь идет мимо, а я стою перед этой стеной и медленно покрываюсь пылью.
Мне шестнадцать лет, но стремлений, интересов и увлечений у меня нет. Как и друзей. Как и семьи –
