живших в Москве, еще и тем, что «жена его была единственная русская женщина, которая не румянилась».
Правительница Софья и ее окружение снисходительно посмеивались над «потешными» чудачествами второго царя. Они к тому же видели, что военные забавы отвлекают его от любого участия в государственных делах, кремлевских официальных и духовных церемониях. Некоторые исследователи считают, что сам Петр I сознательно давал повод так думать о нем за кремлевскими стенами.
Но Петр быстро взрослел и мужал не в пример своему старшему брату, первому царю Ивану V. В окружении царевны Софьи заговорили («зашептались») о том, как «удалить» второго царя из рода Нарышкиных. Речь шла и о крайних мерах, то есть о тайном цареубийстве.
Против них высказался князь Василий Голицын: фаворит дал правительнице иной совет. Он предложил женить первого царя Ивана Алексеевича – слабоумного первого законного наследника престола. Тот почти не видел, был косноязычен и с детства страдал цингой. И, что самое важное, не помышлял о соперничестве за власть ни со своей старшей сестрой, ни с младшим братом. То есть дворцовой тайной дипломатией царь Иван не занимался никак.
Софьинский фаворит Голицын трезво считал, что планы насильственного устранения юного Петра I «от царства» опасны для «великой государыни» Софьи Алексеевны. Могло случиться всякое. Греческий историк XVIII столетия Феодози писал о том, что советовал князь Василий Голицын царевне Софье: «Царя Иоанна женить, и когда он сына получит, кой натурально имеет быть наследником отца своего, то нетрудно сделаться может, что Петр принужден будет принять чин монашеский, а она, Софья, опять за малолетством сына Иоаннова, пребудет в том же достоинстве, которое она желает».
Такое смотрелось полной реальностью. Хотя Иван Алексеевич и не высказывал открыто намерений жениться, но под энергичным напором властной сестры согласился. По стародавнему обычаю для него сделали смотр невест. Софья сама выбрала брату пышущую здоровьем девушку, которая могла, по ее мнению, принести Ивану V сына-наследника. Это была Прасковья Салтыкова из древнего, знатного рода.
Свадьба обладателя на двоих шапки Мономаха состоялась в сентябре 1684 года. Через четыре года царица Прасковья принесла мужу первенца, а затем еще четверых детей. Но все они были царевнами, девочками. Ни одна из них на престол претендовать не могла. Возможно, именно такое обстоятельство привело царевну Софью Алексеевну к мысли укрепить личную власть. В 1686 году, 23 апреля, она «наименовала себя вместе с державными братьями Самодержицей всея России»; новый титул царевны сообщен был из Посольского приказа, которым управлял князь Василий Васильевич Голицын, 23 апреля во все концы России.
…Если кто в те годы наблюдал за «потешными» забавами подрастающего царя Петра Алексеевича, то такой человек не мог не задуматься о серьезности таких игр для будущих лет. Петровских «потешных» сперва набиралось десятка два. Для них были построены
