и восхищался впечатлительный Ганнибал. – Да ведь это же совершенно правильное стратегическое движение, по указаниям военной науки… Кто этот ребёнок, которому ведомы тайны стратегии?..
Одновременное нападение с четырёх сторон сразу же произвело свое действие. Недавние победители стали подаваться и наконец побежали во все стороны, а маленький стратег, сам, однако, не принимавший в свалке никакого участия и только распоряжавшийся, кричал своим звонким голосом:
– Наседай! Преследуй! Прошка, не выдавай, насядь! Гони!
Рыжеватый угрюмый подросток и без поощрений знал свое дело. По-прежнему молча гнался он с несколькими товарищами за бежавшими противниками, и плохо тому приходилось, кого им удавалось нагнать.
Вдруг и преследователи и преследуемые смешались в одну общую толпу, остановились и все кинулись врассыпную, громко крича:
– Барин! Сам барин!..
В одно мгновение поле опустело. Ребятишки все исчезли. Одни забились в канавы, другие спрятались в лесу, третьи удирали уже совсем далеко».
Спугнул драчунов приехавший встретить своего друга, застрявшего из-за поломки экипажа, Абрама Петровича Ганнибала Василий Иванович Суворов. И они вместе, сев в таратайку Суворова, ибо экипаж Ганнибала нуждался хоть и не в очень серьёзном, но продолжительном ремонте.
Ну а уж в усадьбе произошло события, которые много раз и многими авторами описаны примерно одинаково и которые касались выбора пути тем самым маленьким стратегом, которого Ганнибалу выпало увидеть в деле на поле брани сельских ребятишек. Маленьким стратегом, как читатели уже догадались, было сын Василия Ивановича Суворова Александр, мечтавший о службе военной, но подготавливаемый отцом к карьере статской.
Вот тогда-то Василий Иванович и пожаловался своему другу и сослуживцу на то, что не видит возможности отдать сына на военную службу в связи с его состоянием здоровья, но что сын и слышать не хочет ни о чем, кроме армии.
Ганнибал, по-видимому, решил не выдавать сельских драчунов Василию Ивановичу, их полновластному хозяину, не стал и о сыне его рассказывать, хотя, выслушав отца, не мог не догадаться, кто же столь грамотно командовал схваткой ребятишек.
– Поговорил бы ты с Александром, – попросил ничего не подозревавший отец, – объяснил бы, что не для него эта служба. Что трудна она, что большой силы и выносливости требует. Может, хоть тебе поверит, коли уж мне верить не хочет, хоть и понимает, что службы-то ратной хлебнул я на своём веку сверх всякой меры.
– Что ж, поговорю, обязательно поговорю, – с едва заметной доброй ухмылкой пообещал Абрам Петрович Ганнибал.
«Быть Александру великим полководцем!»
Не спеша поднявшись на второй этаж дома, Ганнибал приоткрыл дверь комнаты и увидел сидящего за столом подростка, того самого, который так лихо командовал ребячьей баталией. Александр склонился над картой, что-то
